Так и сделали, и поплыли по воде жребии всех дружинников, а жребий Садко с плеском пошел на дно.
И сказал Садко:
— Неправильно бросили мы жребий. Вы сделайте жребии из золота, пишите на них свои имена, а я сделаю себе жребий дубовый.
Так и сделали, золотые жребии дружины поплыли по воде, а жребий Садко снова с плеском пошел на дно.
Тогда спять сказал Садко:
— Неправильно мы и сейчас бросали жребий. Пусть каждый сделает для себя жребий дубовый, а я себе сделаю липовый.
Так и сделали, но жребии дружины опять поплыли по воде, а жребий Садко с плеском пошел на дно. Обратился тогда Садко к своей дружине с такими словами:
— Видно, нечего делать, требует царь морской к себе самого Садко. Принесите-ка мне, любезная моя дружинушка, чернила, перо лебединое и лист бумаги гербовой.
Когда все принесли, сел богатый купец новгородский Садко на стул ременчатый ко столику дубовому. Потом стал писать завещание: отписал он все свое состояние, что оставил церквам, что нищей братии, что молодой жене, а остальное дружине своей хороброй. Как закончил, заплакал и сказал своей хороброй дружинушке:
— Ох, дружина моя любезная, положите вы доску дубовую на море, лягу я сначала на нее, чтобы не так страшно было мне погрузиться в пучину смертельную.
Взял он еще гусли яровчатые, горько заплакал и стал прощаться с дружиной своей хороброй, со всем белым светом и родным своим городом Новгородом. Затем опустился на дубовую доску, и понесло его по синему морю.
Быстро тронулись черные корабли, полетели, как вороны. А Садко остался в синем море.
Уснул Садко от страха на дубовой доске, а когда проснулся, то был он уже на дне морском. С удивлением увидел, что сквозь воду солнце светит, а сам он стоит как раз возле палат белокаменных. Вошел Садко в палаты, а там сидит царь морской и говорит Садко таковы слова:
— Здравствуй, Садко! Много ты по морю плаваешь, а морскому царю дани не платишь. А сейчас сам пришел ко мне во подарочек. Говорят, мастер ты играть на гуслях яровчатых: так сыграй на них и мне что-нибудь!
Видит Садко, делать нечего: стал играть на гуслях яровчатых, и как только зазвучали они, сразу пошел плясать царь морской. И от пляски его море синее всколебалося, расходились волны на море и стали разбивать корабли черные; много кораблей разбилось, и народу много погибло в синем море. Было тогда в море много людей православных, и стали они молиться Николаю Угоднику, чтобы спас он их от гибели.
Чувствует Садко, тронул его кто-то о правое плечо. Оглянулся — стоит сзади седой старичок и говорит ему такие слова:
— Довольно тебе, Садко, играть на гуслях яровчатых.
— Не по своей воле играю я, — отвечает седому старичку Садко. — Заставляет меня играть морской царь.
Тогда говорит ему опять старичок:
— Слушай, Садко, купец богатый новгородский! Порви-ка ты струны у гуслей, сломай у них шпинечики и скажи царю морскому: «Нет больше струн звонких, не держатся шпинечики, не на чем мне больше играть». Скажет тебе тогда морской царь: «Не хочешь ли ты жениться в море синем?» Ты ответь ему так: «Как хочешь, так и делай, на то твоя воля». Тогда скажет он тебе: «Приготовься к завтрашнему дню, выберешь сам себе невесту». И проведут перед тобой на другой день морских девушек. Пусть пройдут первые триста девушек, пусть пройдут и вторые триста, а когда пойдут перед тобой третьи триста, в конце их будет идти одна, по имени Чернава. Ты эту Чернаву и выбери в жены и счастлив тогда будешь. Но когда в первую ночь останешься один с девицей, веди себя с ней честно, не касайся ее поцелуями, и тогда попадешь домой в Новгород. А если поцелуешь девицу морскую, то навсегда останешься на дне синего моря. А когда вернешься на святую Русь и снова будешь жить в своем городе, построй тогда церковь соборную Николаю Угоднику, потому я не кто иной, как Николай Угодник.
Сказал и пропал седой старичок. А Садко порвал струны, сломал у гуслей шпинечики и не смог больше играть.
— Что такое, почему больше не играешь? — спросил морской царь и плясать перестал.
Отвечал ему Садко:
— Струны я порвал, шпинечики сломалися, нечего даже и пробовать на гуслях играть.
Но царь морской и дальше захотел его у себя оставить.
— Не хочешь ли ты жениться здесь в синем море на красной девице?
— В синем море должен я твою волю исполнять, — ответил Садко; и разрешил ему морской царь по собственному желанию выбрать себе жену из морских девушек.
На другой день утром повели перед Садко морских девиц-красавиц, чтобы мог он выбрать себе из них жену; стоял там рядом и царь морской. Прошли первые триста девиц, но Садко ни слова не вымолвил, пока они проходили. Прошли и вторые триста, а Садко снова ни слова не вымолвил, пока и эти проходили. А когда третья сотня пошла, то последней шла девица-красавица по имени Чернава, и тотчас же Садко ее облюбовал и попросил в жены.