Гидра эта обитала в болотах Лерны в Арголиде. Аполлодор пишет, что «у нее было огромное туловище и девять голов, из которых восемь были смертными, а средняя, девятая, — бессмертной»{69}. Птолемей Гефестион, греческий писатель II века н. э., добавлял, что средняя голова гидры была золотой. По поводу общего количества голов разные авторы сообщают противоречивые сведения. Древний комментатор Гесиода пишет, что, согласно Симониду[47], гидра могла иметь 50 голов. Еврипид[48] в трагедии «Геракл» называет ее «чудище стоглавое»{70}. Диодор Сицилийский рассказывает, что у гидры «из единого туловища вырастало сто шей, оканчивавшихся змеиными головами»{71}. Но чаще всего называют цифру девять, и лишь Павсаний остается при особом мнении, уверяя, что голова у гидры только одна, а остальные придуманы поэтом Писандром из Камира «для того, чтобы это животное показалось более страшным и его поэма оказалась более интересной»{72}. Писандр, живший в VI веке до н. э., возможно, первый автор, сосчитавший головы знаменитой гидры (Гесиод об их количестве не пишет, а остальные упоминания относятся к более позднему времени). Но от поэмы Писандра «Гераклия», где, вероятно, было подробно описано редкостное животное, до наших дней дошли ровно три с половиной строки, в которых о гидре нет ни слова. И теперь остается только гадать, откуда пошла информация о ее многочисленных головах и сколько же их было на самом деле.
Но интересно другое: головы гидры (и в этом античные авторы единодушны) обладали удивительным свойством: по словам Диодора, «на месте каждой срубленной головы вырастали две новые, поэтому гидра казалась неуязвимой, и не без основания, поскольку раненая часть тут же становилась сильнее вдвое»{73}. Кроме того, как сообщает Гигин, «ее яд имел такую силу, что она убивала людей дыханием, а если кто-нибудь проходил мимо нее, когда она спала, то дула на его следы и он умирал в ужаснейших мучениях»{74}.
Однако злонравная гидра не ограничивалась изведением людей, имевших неосторожность оставлять следы возле ее логова. По словам Аполлодора, она «ходила на равнину, похищая скот и опустошая окрестные земли»{75}. Гидра эта причиняла, надо полагать, немало неприятностей жителям Арголиды, по крайней мере тем из них, которые жили вблизи истоков реки Амимоны — именно здесь, по сообщению Павсания, обитало чудовище. Во времена автора «Описания Эллады» (II век н. э.) еще можно было видеть платан, под которым, «как говорят, выросла знаменитая гидра»{76}. Время ее существования известно довольно точно: судя по всему, родилась она, как и другие дети Ехидны, вскоре после Титаномахии, а погибла от рук Геракла в середине XIII века до н. э.
Потомства гидра, видимо, не оставила — по крайней мере, авторам настоящей книги о нем ничего не известно. Впрочем, не исключено, что животное это было способно к размножению, в том числе и бесполому (ее крохотные тезки, живущие в пресноводных водоемах, могут размножаться почкованием).
Уничтожить гидру Гераклу приказал микенский царь Эврисфей, во власти которого сын Зевса и Алкмены оказался в наказание за совершенные в приступе безумия убийства. Герой должен был совершить 10 подвигов по выбору царя (в итоге их оказалось 12). Эврисфей любил давать своему подчиненному трудные, рискованные и часто совершенно бессмысленные поручения. Однако на этот раз царь был прав: опасное чудовище действительно следовало уничтожить. Аполлодор пишет:
«Взойдя на колесницу, возничим которой был Иолай, Геракл прибыл в Лерну. Там он поставил лошадей и нашел гидру где-то на холме у источника Амимоны: там находилось логовище гидры. Метая в нее горящие стрелы, Геракл заставил ее выйти и после упорной борьбы схватил ее. Она повисла на нем, обвившись вокруг одной ноги. Геракл, сбивая дубиной ее головы, ничего не мог с ней сделать: вместо каждой сбитой головы вырастали немедленно две. На помощь гидре выполз огромный рак, укусивший Геракла за ногу. Поэтому Геракл, убив рака, и сам позвал на помощь Иолая. Тот зажег часть близлежащей рощи и стал прижигать горящими головнями основания голов гидры, не давая им вырастать. Таким способом Геракл одолел возрождающиеся головы гидры и, срубив наконец бессмертную голову, зарыл ее в землю и навалил на это место тяжелый камень: место это находится у дороги, ведущей через Лерну на Элеунт. Разрубив тело гидры, Геракл обмакнул в ее желчь свои стрелы. Эврисфей же заявил, что этот подвиг нельзя включить в число десяти, которые он должен был совершить, ибо Геракл одолел гидру не один, а с помощью Иолая»{77}.