Морской промысел требовал смелости, сноровки, знания повадок животных. Добыть тюленя охотник мог и в одиночку, а для охоты на моржа объединялись несколько родственных семей, выходивших в море на одной байдаре. На кита шли несколькими байдарами.
К байдаре относились как к живому существу. Ранней весной береговые чукчи устраивали в честь нее праздник. В этот день мужчины заносили в ярангу все охотничье снаряжение, тщательно его чистили, смазывали оленьим салом. Женщины в это время готовили особую ритуальную пищу. Затем все шли на берег и торжественно снимали байдару с вешал. Морским духам приносили жертву — в воду бросали куски мяса, после чего лодку спускали на воду и выходили в море, открывая сезон охоты.
А осенью береговые чукчи чествовали Кереткуна. Праздник продолжался двое-трое суток, и одним из главных его атрибутов была «сеть Кереткуна». Иногда к ней подвешивали вырезанные из дерева фигурки самого покровителя морских животных. По окончании праздника фигурки сжигали, а остатки ритуального угощения бросали в море, полагая, что таким образом все добытые на охоте морские обитатели возвращаются в свою стихию.
ДУХИ-КЭЛЕ
Духи в чукотской мифологии носят общее название кэле. Так называют и покровителей различных природных объектов, и охранителей от разного зла, и помощников шаманов. Они могут менять облик, увеличиваться или уменьшаться в размерах, становиться невидимыми. Однако в мифологических сказках чаще рассказывается о кэле — злобных чудовищах, которые обитают в подземном мире, имеют вид животных или многоголовых человекообразных существ с большими зубами и длинными когтями. Жизнь злых кэле подобна человеческой: у них есть семьи, они владеют оленями, охотятся, причем основной объект охоты — души людей. Болезнь и смерть человека часто объясняли тем, что кэле похитили его душу.
Со злыми кэле борются шаманы. В некоторых случаях шаман, наделенный способностью перемещаться по всей Вселенной, посещать верхний и нижний миры и общаться с духами, может отобрать у похитителя человеческую душу и вернуть ее на землю. В таком случае больной выздоравливает, и даже умерший может ожить.
Сказания о шаманах представляют собой особую разновидность устного народного творчества народов Дальнего Востока. Причем наряду с сакральными шаманскими мифами у чукчей бытовали предания чисто развлекательного характера. Языковед и фольклорист Георгий Меновщиков пишет: «Эти предания рассказываются не шаманами, а любым рассказчиком о шаманах, об их колдовском могуществе, о воздействии шаманской магии на окружающий мир».
Однажды позвали сильного шамана в дальнее селение помочь больному. А у шамана свой сын был тяжело болен. Жена говорит: «Без тебя наш сын умрет». — «Ничего, я его оживлю. Ты только его не хорони», — ответил шаман и уехал. В тот же день юноша умер. Мать не позволила его хоронить, дождалась мужа. А тот, узнав о смерти сына, начал шаманить.
Было у него три бубна12. Взял шаман первый из них, спустился под землю, но не нашел там души сына. Вернулся в ярангу, изломал первый бубен, взял второй, проник в пучину морскую, но и там не нашел души сына. Изломал второй бубен, взял третий и улетел на Полярную звезду. Говорит ему человек — Полярная звезда: «Душу твоего сына утащили кэле и сегодня собираются его убить. Дам я тебе свои нарты с оленями, отправляйся в их обиталище. Если успеешь, спасешь мальчика».
Поблагодарил шаман человека — Полярную звезду, сел на нарты, и олени помчали его через все миры. Миновал он одну Вселенную, вторую, третью… Наконец достиг пятой — самой темной. Сидят там шестеро кэле, а перед ними на земле лежит сын шамана, связанный по рукам и ногам.
Напустил шаман на кэле сон, а когда те крепко уснули, склонился над сыном, вдохнул поглубже и вместе с воздухом втянул в себя его душу. Сел на нарты и погнал оленей домой. Дома выдохнул душу сына — и мальчик ожил.
У каждого шамана были особые духи-помощники в виде животных, птиц или самых разнообразных предметов домашнего обихода: молотка, котелка, иголки и т. д. Их фигурки из металла, дерева, кости нашивались на шаманский костюм. Считалось, что в нужный момент они оживают и приходят на помощь шаману в его общении со сверхъестественными силами.
Этнограф и лингвист Владимир Германович Тан-Богораз был свидетелем общения с духами чукотской шаманки Тылювии. Он подробно и ярко описал этот процесс13: