6. Оставшийся в центре озера остров, который упоминается у Диодора (см. 131.l), вполне может быть Чаамбу Бу Руба в Сахаре. Очень похоже, что Диодор имеет в виду именно такую катастрофу, когда пишет об амазонках и атлантах (III.55): «Говорят, что в результате землетрясений части Ливии, обращенные к океану, поглотили озеро Тритон и оно исчезло». Поскольку во времена Диодора озеро Тритон еще существовало, ему скорее всего могли сказать, что в результате землетрясений, случившихся в западном Средиземноморье, море поглотило часть Ливии и образовалось озеро Тритон. От Зюйдер Зее и Копаидского озера уже ничего не осталось, а озеро Тритон, которое, по словам Скилакса, в классическую эпоху все еще имело площадь, равную девятистам квадратным милям, превратилось в солончаковые болота Шотт-Мельгир и Шотт-эль-Джерид. Если именно здесь была Атлантида, то лишенные земли земледельцы вынуждены были отправиться на запад в Марокко, на юг, в земли, лежащие за Сахарой, на восток, в Египет и дальше, всюду разнося весть о постигшей их катастрофе. Лишь незначительная часть населения осталась на берегу возникшего озера. На этой территории вполне могли водиться слоны, о которых писал Платон, а гористое побережье Атлантиды могло принадлежать Криту, о котором боявшиеся моря египтяне могли знать только понаслышке.
7. Пять пар сыновей-близнецов Посейдона, поклявшихся в верности Атланту, могли представлять на Фаросе царства «кефтиу», находившиеся в союзе с критянами. В микенскую эпоху двоецарствие было правилом, а не исключением. Так, например, во главе Спарты стояли Кастор и Полидевк, Мессенией правили Идас и Линкей, в Аргосе были Прет и Акрисий, в Тиринфе — Геракл и Ификл, в Фивах — Этеокл и Полиник. Жадность и жестокость «сыновья» Посейдона могли проявить только после падения Кносса, когда система торговых отношений распалась, а торговцы превратились в пиратов.
8. Имя Прометей («промыслитель», «предусмотрительный»)[99] могло возникнуть в греческом языке из-за неправильного прочтения санскритского слова pramantha, т.е. палочка для добывания огня, которую он якобы изобрел. Не случайно Зевс-Прометей в Фуриях изображался с палочкой для добывания огня в руках. Индоевропейского фольклорного героя Прометея стали путать с карийским культурным героем Паламедом, который по воле богини изобрел все искусства и ремесла и научил им людей, а также с вавилонским богом Эа, который хвастался, что создал из крови совершенного человека Кингу (персонаж, напоминающий Крона), тогда как мать-богиня Аруру создала менее совершенного человека из глины. Братья Праматхи и Матхи, персонажи санскритского эпоса «Бхагавата Пурана», могут считаться прототипами Прометея и Эпиметея («запоздалая мысль»). Однако рассказ Гесиода о Прометее, Эпиметее и Пандоре — это не настоящий миф, а антифеминистская притча, причем не исключено, что изобретенная им самим, хотя и на основе истории Демофонта и Филлиды (см. 169.j). Пандора («одаренная всеми»)[100] была богиней земли Реей, которой под этим именем поклонялись в Афинах и других местах (Аристофан. Птицы 971; Филострат. Жизнь Аполлония Тианского VI.39) и которую пессимистически настроенный Гесиод обвинял в том, что из-за нее человек стал смертным, претерпел в жизни столько зол, а жены столь склонны к супружеским изменам. Его рассказ о том, как делили быка между богами и людьми, также нельзя назвать мифом: это скорее комический рассказ, придуманный, чтобы объяснить, за что был наказан Прометей и почему богам жертвуют только бедренные кости и жир, срезанный с приносимого в жертву животного. В книге Бытие священность бедренных костей объясняется хромотой Иакова, которую тот заполучил в борьбе с ангелом.
99
Имя Прометей, что не отрицает и сам Грейвс, является значащим. Оно состоит из двух частей: pro — «до», «перед» и meth — «мышление». Обе части — индоевропейские, так что нет оснований прибегать к достаточно фантастической гипотезе о неправильном прочтении.
100
Пандора — общепринятый эпитет Геи-земли (но не Реи-титаниды, дочери Земли и Неба). Мотив нарушенного запрета встречается у всех народов. Это попытка объяснить злоключения того или иного человека или человеческого рода в целом, так что Гесиод здесь ничего не придумал.