Ялп-ус-ойка оказался хозяином «Священного города» (Ялп-ус), потому что, по преданию, победил на некоем холме чужого богатыря — отыра: на этом месте победитель и построил свой город на Оби. С тех пор там — главное святилище, где справлялись медвежьи праздники.
Во время пляски чудища подбрасывали нарушителя табу так, что он взмолился богине реки Казым (откуда он был родом) о помощи, но дух медведя оказался сильнее, и богиня не избавила любопытного героя от муки. Не смог спасти его и дух-покровитель Тэк-отыр.
На реке Казым была обнаружена «серебряная баба» — фетиш, обмотанный платком, поверх которого были прикреплены серебряные пластины со сценами охоты и рыбной ловли, специально изготовлявшиеся русскими мастерами для обских угров (в обмен на меха). Нижняя часть была обмотана платками и шкурками, к ней прикреплена фигурка водоплавающей птицы, напоминающая древние финно-угорские привески. Казымские ханты называли фетиш Вут-ими и считали дочерью Уен Торума — Большого бога: очевидно, это было одно из воплощений Калтащ-эквы.
Наконец, страдалец призвал Мир-сусне-хума. И тут Ялп-ус-ойка стал похваляться, что сильней его нет ни в верхнем мире, ни на земле. Но когда от скока богатырского коня стали ломаться лиственницы, менквы поспешили вынести четыре котла, чтобы священный конь поставил в них копыта, не касаясь земли. Мир-сусне-хум объявил, что наградил своего почитателя жизнью трех человек и потребовал отнести его назад, иначе не будет ни семи медведей, ни лиственниц. Небесному богатырю пришлось подчиниться, и менкв отнес его в селение. Правда, видимым этот пришелец из иного мира стал только тогда, когда после камлания были принесены жертвы.
Фетиш Ялп-ус-ойки был найден в одном из святилищ манси: он обернут во множество лоскутов ткани и накидку с изображением всадника — Мир-сусне-хума.
Медвежий праздник начинается с того, что в избу входят ряженые в берестяных масках. Они исполняют песню о происхождении людей Пор от медведицы, съевшей порых. Затем появляются танцоры с деревянными мечами, ряженые звери и птицы, среди которых лиса, петух, журавль, горбатая старуха с двумя лицами (одно — на затылке), старый лось и лосенок: лось учит малыша, как спасаться от охотника, но во время танца сам падает, сраженный стрелой. Ряженый филин охотится на зайца: ведь заяц — символ фратрии Мось. Йибы-ойка («Филин-старик») — также особо почитаемый дух фратрии Пор. Считалось, что он вместе с женой жил в огромном гнезде на дереве, которое стояло со времен создания неба и земли, — на Мировом дереве. По преданию, он воевал некогда с лесными женскими духами Мис (ведь они были из фратрии Мось), но в бою повредил ногу и упал в реку Ляпин. Его жена — одна из дочерей Нуми-Торума — вытащила его на берег, с тех пор на этом месте — святилище духа Филина, там же стоят деревянные изображения самого Йибы-ойки, его жены и их сыновей.
Рассказывают, что однажды идол Йибы-ойки был украден и перенесен в другое святилище. Когда пропажа была обнаружена, идола пришлось вернуть. Но похитители, чтобы не остаться без покровителя, оставили себе часть даров из святилища и сделали изображение человека-птицы, Тавлын-ойки, который и стал считаться сыном Йибы-ойки. Так расселялись и размножались духи.
Мир-сусне-хум также был персонажем медвежьего праздника. Его атрибут — священная сабля, которую покрывали специальной накидкой, так что сабля «превращалась» в коня. На этом коне шаман, представляющий Мир-сусне-хума, въезжал на праздник. Вспомним сабли в руках шаманов на культовых блюдах: они не только отгоняли злых духов, но и помогали проникнуть в иной мир. В одной из «медвежьих песен» сам медведь описывает появление Мир-сусне-хума: медведь с ревом наскакивает на всадника на белом коне, но тот своим копьем пронзает «святилище» (сердце) зверя.
Наконец, в избу, где проходит праздник, вбегает человек, который предупреждает, что из леса идут менквы. Они должны наказать виновных в нарушении обычаев. Но люди приготовились к появлению чудовищ: они сделали две деревянные фигурки мужчины и женщины и обмазали их кровью — этих «грешников» выдают менквам, и те уносят их в лес.
В мифах о Мось и Пор повествуется об учреждении медвежьих праздников и законов экзогамии: отношения между человеческими коллективами (фратриями) символически уподоблены отношениям между человеческим и звериным (лесным) мирами.