Возникновение Атлантиды Платон относит за девять тысяч лет до посещения Солоном Египта. На самом деле египетская цивилизация не имела столь глубокой древности, и египтяне не могли рассказать о событиях такой старины, причем на недоступном им Западе. Свою неосведомленность в исторической хронологии Платон выдает сообщением о войнах атлантов с праафинским государством – афинянами мифических времен. Но мифическое прошлое Афин отстояло от Платона всего лишь на тысячелетие, а не на девять тысяч лет. Искусственный характер «рассказа египетского жреца» выдают присутствующие в нем греческие мифологические имена. Правда, Платон сообщает, что Солон, выясняя значения туземного названия, записывал его на своем языке. Но имя какого египетского героя носит Атлант? Почему второе имя его брата Эвмела Гадир? Не мог же герой, живший за девять тысяч лет до Солона, получить имя финикийской колонии, основанной за 600 лет до Солона?! Из старого мифа в генеалогическую схему Платона вошли лишь Посейдон, Атлант и Левкиппа. Все остальные персонажи носят «говорящие имена» – «славная», «богатый стадами», «пылкий», «круглый», «мыслитель», «рожденный землей», «жених», «знойный», «великолепный». Бессмысленно искать соответствия им в египетской мифологии, которая нам достаточно хорошо известна. Выдуманной стране соответствуют выдуманные имена.
Старая мифология при всей примитивности своих основ донесла в фантастических образах реальный мир и представления о нем. «Миф» Платона был искусно зашифрованной системой его собственных взглядов, развитием его идей, изложенных в трактатах «Государство» и «Законы». К такому выводу пришло исследование трудов Платона в их совокупности на фоне политической и социальной борьбы времени жизни великого философа. Человечество очень падко на мифы. Это мы знаем не только по вере в Атлантиду, но и по нашему собственному социальному и политическому опыту. И в этом отношении вымысел Платона поучителен, но он и прекрасен, если рассматривать его как мечту о справедливом государственном устройстве, которое будто бы удалось когда-то осуществить.
Проявление «научной», искусственной мифологии Платона, призванной заменить старую, естественную мифологию, не является чем-то случайным. Оно знаменует кризис греческого полиса и его религиозной идеологии. Попытке создания новой мифологии Платона предшествует рационализации греческих мифов, предпринятая в середине V в. до н. э. философами-софистами, представителями просветительского направления греческой мысли. Опираясь на достижения современной им математики, физики, естественных наук в широком смысле этого слова, софисты выступают с критикой мифа, не создавая ничего взамен его. Платон же, противник софистов, опираясь на достижения той же современной науки, создает свой миф, в котором воссоздает идеальное, с его точки зрения, устройство человеческого общежития, будто бы уничтоженное грандиозной природной катастрофой.
Ни один из мифологических или имеющих вид таковых сюжетов античности не пользуется в современном мире такой бешеной популярностью, как Атлантида. Не счесть книг и статей, посвященных этому будто бы затонувшему материку (или острову). Атлантология, или, точнее, атлантомания, стала своего рода религией, ибо наукой ее не назовешь. Атлантоманы проникают даже на телевидение и ищут, пользуясь средствами современной информации, новых прозелитов, смущая умы малосведущих или легковерных людей. Дело доходит до поисков Атлантиды на океанском дне, словно нет для исследования более подходящих объектов. Вопрос о том, миф Атлантида или вымысел, давно решен современной наукой: это вымысел.
В Мире древнегреческих Мифов
Тот, кто духом не проникнет
В толщу трех тысячелетий,
К темноте, как крот, привыкнет,
Век живя на белом свете.
Иоганн Гёте
Подобно Эдипу перед сфинксом, уже много веков стоит наука перед феноменом греческого мифа, пытаясь понять его происхождение, вникнуть в смысл и ответить на его загадки. Бесчисленное множество раз предлагались определения мифа, но ни одно из них не является удовлетворительным, поскольку исследователи исходили из того, что возникший в недрах первобытного общества миф отражает низкий уровень первобытного сознания, которое и принято называть «мифологическим». Но дошедшие до нас изложения принадлежат времени, когда первобытные отношения были давно изжиты, и нередко то, что представляется отголоском глубочайшей древности, характеризует поздний процесс трансформации архаического мифа в определенных групповых интересах.
То, что мы называем «греческой мифологией», – это комплекс преданий и легенд, изустно сложившихся на территории Балканского полуострова, островов Эгейского моря и западной части Малой Азии и получивших в дальнейшем литературную форму. Таким образом, «греческая мифология» – это культурное наследие не только греков – ахейцев, ионийцев, дорийцев, эолийцев, но и негреческих племен – пеласгов, тирренов, фракийцев, карийцев, лидийцев, минойцев, а также финикийцев, колонизовавших ряд Эгейских островов. Отсюда необычайное разнообразие образов, равно как и широта географического ареала действия греческих мифов. Странствия греческих богов и героев, постоянно перемещавшихся из одного места в другое – из Крита в Карию, из Ликии в Пелопоннес, из Пелопоннеса во Фракию, отражают не столько подвижность населения, уже знакомого с мореплаванием, сколько сложный характер формирования мифов. Почитание одного и того же или сходного по функциям бога или героя в разных, зачастую далеко отстоящих друг от друга местах творцам мифов легче всего было объяснить тем, что сам бог или герой посетил все места своего почитания. Так появились мифы о скитаниях Диониса, Ио, Европы. Подвиги Геракла, охватившие едва ли не весь обитаемый мир, отражают как колонизационные процессы (критскую, микенскую, финикийскую, великую греческую колонизации), так и слияние аргосского бога-героя Геракла с множеством других греческих и негреческих мифологических персонажей.
Литературные источники
Источники изучения греческой мифологии чрезвычайно богаты и разнообразны. Однако по сравнению с источниками древнеиндийской, древнеегипетской и вавилонской мифологий они обладают одним существенным пороком. Катастрофа конца II тысячелетия до н. э., уничтожившая эгейскую цивилизацию, смыла почти все, что относилось к ранней стадии формирования греческих мифов. А это не только устная, но и письменная традиция, связываемая с именами Орфея, Лина, Фамиры и других предшественников Гомера. Гомер, если считать его создателем «Илиады» и «Одиссеи», жил на грани IX-VIII вв. до н. э., после названной катастрофы, в эпоху зарождения нового, полисного мира. Он не был создателем мифов, а лишь их собирателем и рассказчиком в художественной форме эпоса. Он произвел отбор мифов для придания им логического и художественного единства.
В эпических произведениях, написанных после Гомера, тема Троянской войны разрабатывалась не менее обстоятельно. Но, не желая повторяться, поэты, которых условно называют кикликами (т. е. авторами «круговых» поэм), освещали то, что не вошло в «Илиаду», в виде серии последовательных эпизодов. Так, милетянин Арктин в поэме «Эфиопика» рассказал о событиях после погребения Патрокла, описанного в предпоследней песне «Илиады»: о битвах с пришедшими на помощь Трое эфиопами и амазонками. Другие киклические поэты разрабатывали мифы, относящиеся ко времени, предшествовавшему «гневу Ахилла» – главному стержню «Илиады». Произведения кикликов не сохранились, но общее их содержание известно по изложениям поздних греческих и римских историков, мифографов, поэтов, для которых они служили образцами и источниками.