Решил тогда губернатор поймать своего врага не силой, а хитростью. Переоделся он в одежду простого торговца и двум самым сильным стражникам велел тоже переодеться торговцами. И в таком виде пустились они втроем бродить по окрестным деревням. У губернатора за пазухой был спрятан острый кинжал, а у стражников, кроме ножей, были еще толстые веревки. Веревки губернатор приказал захватить, чтобы привести Хон Киль Тона к королю связанным.
А Хон Киль Тон узнал, что правитель его ищет, и сделал вот что. Оделся он в рваную одежду, сгорбился, как старик, взял палочку и пошел в ближайшую деревню. Идет — еле ноги волочит.
А в той деревне как раз губернатор и остановился. Увидел он старика, оборванного, с палочкой, и окликнул:
— Эй, бродяга, не приходилось ли тебе видеть разбойника Хон Киль Тона?
— Нет, господин мой, не приходилось, — ответил старик. — Говорят, он такой страшный, что от одного его вида люди падают замертво!
Правитель засмеялся:
— Ах ты, старый дурак! Попадись он только мне, уж я бы знал, что с ним делать!
Тогда Хон Киль Тон сказал:
— Передавали мне люди, что он сегодня утром один ушел на вершину ближней горы.
Тогда стражники выхватили кинжалы, приставили их к груди старика:
— Веди нас туда, где он прячется!
— Пойдемте, — сказал Хон Киль Тон. — Мне и самому интересно посмотреть, как вы поймаете этого разбойника.
Много часов Хон Киль Тон вел правителя и его стражников. Ночь застала их в горах. Утром чуть свет Хон Киль Тон разбудил губернатора, и они отправились дальше. Наконец они миновали последний подъем, и Хон Киль Тон направился к тяжелой каменной двери в стене.
Губернатор и стражники следовали за ним не отставая.
Вдруг Хон Киль Тон толкнул дверь, дверь подалась — и Хон Киль Тон исчез за ней.
Но губернатор успел проскочить в дверь следом за стариком.
— Стой! — закричал он. — Стой, а то я прикажу закопать тебя живым в землю!
— А я и не бегу, — спокойно сказал старик.
И он выпрямился, отбросил далеко от себя палку и сорвал с плеч рваную куртку. Перед правителем стоял молодой богатырь Хон Киль Тон.
Со всех сторон к Хон Киль Тону бежали его братья. Впереди братьев к нему спешила мать.
Понял тогда сразу все губернатор. Он бросился перед Хон Киль Тоном на колени и стал молить о пощаде.
Хитрый Хон Киль Тон сказал:
— Хорошо, мы простим тебя… Поднесите ему самую большую чашу самого крепкого вина.
Обрадованный правитель выпил до дна чашу вина и сразу же заснул непробудным сном.
Тогда Хон Киль Тон обрил губернатору половину головы, надел на него женскую одежду, потом накрепко привязал его к ослу, чтобы он не свалился, и в таком виде ночью привез в Сеул.
Утром королю доложили, что у ворот дворца спит пьяный губернатор.
Король приказал доставить его к себе.
Но когда он увидел губернатора, выряженного в женское платье да еще с обритой наполовину головой, король так разгневался, что тут же приказал отрубить ему голову.
Отчего в Тэдонгане зеленая вода
Записал и пересказал В. Кучерявенко
В давние времена в Пхеньяне жили очень красивая девушка и такой же прекрасный юноша. Они любили друг друга.
В город приехали в то время купцы-японцы. Они наняли юношу на работу и насильно отправили к себе в Японию. Потом напоили пьяным отца девушки, а ее увели к себе.
Юноша встретил в Японии китайских купцов, узнал от них о судьбе своей возлюбленной и на парусном судне вернулся на родину.
Ушел юноша в горы, насобирал много изумрудов цвета чистейшей морской воды и возвратился в родной город. Долго он ходил, но все не мог встретить свою девушку.
Позволил однажды купец девушке немного погулять, и на высоком берегу реки Тэдонган она увидела любимого.
— Неужели моя любовь для тебя меньше, чем богатство японского купца? — спросил он.
— О нет! — ответила ему девушка. — Я не люблю ни богатства купца, ни его самого. Он держит меня насильно. Хочет выдать замуж за сына. Ты один мне на свете дорог.
— Если мы с тобой не можем жить вместе, то зачем мне это богатство, — горько сказал он.
Девушка возразила:
— Нет, мое сердце будет всегда твоим, мы теперь никогда не расстанемся, в своей стране нам должно быть место для жизни и работы… Мы его добудем… И если это так, пусть твои изумруды растворятся в реке и окрасят воду в свой цвет; если же я не права, то пусть они превратятся в простые камни…
И они ушли… Больше их никто не видел.