И я увидел, как за высокомерие слов, произнесенных рогом, зверь был убит, и как тело его было сожжено и предано пыланию огня. Что касается других зверей, то у них была отнята власть и жизни их были определены время и конечный срок. И вот что я увидел в ночных видениях:
С облаков небесных[386] как бы шел Сын человеческий[387].
Во рву среди львов
Дарий–мидянин[388] принял царство, будучи шестидесяти двух лет. Угодно ему было поставить над народами сто двадцать правителей, а над ними трех князей, одним из которых стал Даниил, при этом он превосходил остальных правителей и князей, поскольку в нем был высокий дух, и поэтому царь помышлял поставить его над всем царством[389].
Тогда стали князья и правители искать предлога, чтобы обвинить Даниила в неповиновении царю. И так как не смогли найти в его действиях как правителя ничего дурного, явились к царю Дарию и сказали:
— Царь Дарий! Живи вечно! Мы, князья и правители, совместно со старейшинами держали совет и решили, что надобно запретить в течение тридцати дней обращаться с молитвою или мольбою к какому‑либо богу или человеку, кроме тебя. Того же, кто посмеет нарушить этот приказ, надлежит бросить в ров со львами. Итак, царь, утверди наше решение и подпиши приказ.
Дарий, не догадываясь ни о чем, подписал. Во всем царстве персидском от Индии до Эфиопии были закрыты храмы. Жрецы не произносили молитв, не дымились жертвы на алтарях. Даниил же, не покидая своего дома, молился Йахве, и лицо его перед открытым окном было обращено к Иерусалиму, к месту, где некогда высился храм, воздвигнутый Соломоном[390].
Увидев это, вельможи явились к Дарию и сказали:
— Есть человек, нарушивший твой приказ. Трижды в день, не выходя из дому, он досаждает Богу своими молитвами.
— Кто же он? — спросил Дарий.
— Даниил. Из пленных иудеев.
— Хорошо. Я подумаю, — сказал царь, желая оттянуть время.
Но вельможи обступили его.
Даниил во львином рву и Аввакум
— Нет, царь, — говорили они. — По нашему обычаю, любое твое распоряжение должно выполняться немедленно и неукоснительно.
Пришлось Дарию уступить, и стражи отвели Даниила ко львам, ревущим во рву от голода.
Всю ночь Дарий не спал, думая о Данииле, а как только рассвело, поспешил ко рву. Наклонившись над ним, он спросил с жалостью в голосе:
— Слуга мой! Удалось ли спасти тебя Богу, какому ты молился?
— Живи века! — прогудело из рва, заглушая рык львов. — Бог заградил хищникам пасти, ибо я перед Ним чист, как и перед тобой.
И приказал Дарий поднять Даниила из ямы, а его недругов повелел туда бросить, и львы их растерзали. После этого царь призвал к себе писцов, и они запечатлели его слова, обращенные ко всем племенам и народам державы:
— Да умножится ваше благополучие! Повелеваю, чтобы во всякой области моего царства трепетали и благоговели перед Богом Данииловым, так как Он есть Бог живой и вездесущий, царствование же Его нерушимо и владычество вечно. Он избавляет, спасает, творит чудеса, дает знамения на земле и на небесах. Это Он избавил Даниила от львов.
И Даниил обладал могуществом в царствование Дария и в царствование Кира Персидского[391].
МИФЫ И ЛЕГЕНДЫ ПОЗДНЕЙ ИУДЕИ
Мифологическое сознание древних иудеев уже в последние три века дохристианской эры охватывало гораздо более широкий крут сюжетов, образов и представлений, чем те, которые были зафиксированы древнейшими книгами Библии. Да и представление о самом Боге было уже иным, нежели во времена Моисея и Аарона. Иудейская религия периода составления Торы отразила грубые обычаи кочевников и завоевателей, и потому Яхве–Элохим часто выступает в Пятикнижии как злое и безжалостное божество. По мере перехода израильтян к оседлой жизни их нравы смягчались. Уже в пророческой литературе настойчиво звучат призывы к милосердию, к заботе о бедных и бездомных. А значит, в иудейском обществе складывается новая система нравственных оценок. В соответствии с ней Яхве–Элохим, как высшая ценность еврейского народа, должен был выглядеть абсолютно благим и милосердным. Но при этом возникала необходимость по–новому объяснить существование зла на земле. Если зло, царящее в человеческом обществе, легко можно было приписать греховности людей, то губительные для человека природные катаклизмы требовали совсем иной теодицеи — персонификации и анимации природных явлений, наделения ветров, вод и т. д. свойствами живых существ — способностью раздражаться, любить, гневаться.
Именно поэтому в мифах Поздней Иудеи мироздание резко отделяется от Творца. Едва будучи созданы, начинают «своевольничать» и противится воле Бога охваченные взаимной страстью Небесные и Земные воды, отказывается выполнять Его приказы морской царь Рехав. Элохиму, чтобы мир мог существовать, даже приходится почти тотчас уничтожить некоторые из своих созданий, как была, например, убита им самка Левиафана. Природные катастрофы, приносящие людям бедствия, таким образом, отделяются от Благого Бога. Ответственность за них с Него снимается.
Но отчетливее всего «размывание монотеизма» проявилось в быстром развитии ангелологии и демонологии, чему в большой мере способствовало знакомство иудеев с вавилонским, иранским, а позднее — эллинским пантеонами.
383
Старец — дословно: «старый годами» — в Ветхом завете это формула, обозначающая Бога. Тысяча тысяч — его ангельская свита.
384
Колеса — пылание огня. — Очевидно, Бог мыслился сошедшим с неба на огненной колеснице, подобной тем, которыми пользовались земные цари.
385
Суд сел. — Под судом, возможно, подразумевается восстание Маккавеев, считавшихся оружием в руках Божьих.
386
С облаков небесных… — В этой стихотворной части пророчества, множество раз воспроизводимой в «Септуагинте» и Новом завете, переведено «на облаке» и пророчество отнесено к Иисусу.
387
Сын человеческий — имеется в виду Израиль, которому дано установить вечное царство Господне.
389
Имеются в виду административно–податные округа — сатрапии, созданные Дарием. Греческий историк Геродот называет 20 сатрапий. В Бехистунской надписи царя Дария фигурируют 23 сатрапии. Число народов и племен, подчиненных персидскому царю, согласно Геродоту, — семьдесят пять.
390
Молитва трижды в день, когда лицо молящегося обращено к Иерусалиму, характерна для Поздней Иудеи.
391
Речь идет об основателе Персидской державы Кире, отпустившем иудеев из Вавилона на родину и приказавшем восстановить Иерусалим как привилегированный храмовый центр. Возвращение иудеев из вавилонского плена и восстановление храма в Иерусалиме датируют 539–515 гг. до н. э. Из плена вернулись далеко не все депортированные иудеи. Оставшиеся составили значительную часть иудейской диаспоры. Ошибка в отношении Кира, занимавшего столь значимое место в иудейской истории, подтверждает позднее написание Книги Даниила.