Когда все разошлись и Кудруна осталась одна со своими девушками, некоторые из них принялись плакать от огорчения, полагая, что теперь они уж навсегда останутся в Нормандии, но Кудруна, позабыв на этот
раз приличие, громко засмеялась над их слезами. Услыхала ее смех Херлинда, и взяла ее досада. Вскочив с постели, побежала она к Хартмуту.
— Сын мой, не знаю я, чему это смеялась Кудруна! Проведала я, что приехали сюда тайные послы от ее друзей, — берегись, как бы через них не лишиться тебе жизни и чести!
— Полно! — отвечал Хартмут. — Пусть повеселится со своими женщинами: друзья ее далеко, и я не знаю, как бы мог я с ними встретиться.
На ночь были приготовлены для Кудруны и ее девушек роскошные постели, и слуги Хартмута с почетом проводили ее в ее спальню. Кудруна озаботилась хорошенько угостить служителей Хартмута вином и медом и, уходя к себе в спальню, отпустила всех их на покой.
Стены покоев, где должна была ночевать Кудруна со своими девушками, были очень крепки и плотны; к тому же и дверь по приказу Кудруны заперли изнутри на четыре засова, так что никто не мог слышать, что происходило в покоях.
— Теперь я порадую вас вестью об избавлении от ваших страданий, — сказала Кудруна девушкам. — Завтра увидите вы своих друзей. Подумайте, — сегодня обняла я своего мужа, Хервига, и брата своего, Ортвина. Теперь нас ждет радость и счастье, и, поверьте мне, если только доживу я до того времени, когда стану королевой, всех вас я щедро награжу замками и землями.
Радостные и полные надежд, улеглись девушки спать; наутро ждали они рыцарей, явившихся освободить их из неволи.
XXVI
О ТОМ, КАК ОРТВИН И ХЕРВИГ ВЕРНУЛИСЬ К ВОЙСКУ
Послушаем теперь о том, как Ортвин и Хервиг вернулись к своим витязям, ожидавшим их на берегу моря.
Завидя их издали, хегелингские воины побежали к ним навстречу.
— Ну что? Жива ли еще Кудруна? — спрашивали они Ортвина.
— Не могу я рассказывать каждому из вас порознь, — отвечал Ортвин. — Пусть тот, кто нам друг, придвинется к нам поближе: тогда я расскажу вам о том, что видели мы недалеко от замка Хартмута.
Услышав это, рыцари густой толпой обступили Ортвина.
— Ну, теперь должен я сообщить вам весть, от которой я, если бы мог, охотно избавил бы своих друзей. Слушайте же: сегодня видел я Кудруну и Хильдебургу Ирландскую.
Услышав его слова, многие сначала было не поверили ему.
— Спросите Хервига, он тоже видел ее, — продолжал Ортвин. — Подумайте только, друзья наши и родичи, какой это для нас позор! Мы застали Хильдебургу и Кудруну стирающими на морском берегу!
Заплакали при этой вести все родичи Кудруны.
— Значит, вы вели себя как бабы! — в гневе воскликнул Вате. — Если хотели вы освободить Кудруну, то должны вы были окрасить в багровый цвет все, что успели выстирать их белые руки!
— Но как же сделать нам, чтобы проникнуть в их владения, прежде чем воины Людвига и Хартмута узнают о прибытии в Нормандию дружины Хильды? — спросил Фруте.
— Я могу дать вам хороший совет, — заговорил престарелый Вате. — Сегодня воздух так чист и ясен, что ночью, верно, будет светить нам полная луна. А потому постараемся до рассвета пробраться к замку Людвига.
Много пришлось воинам потрудиться, благодаря этому совету Вате: поспешно разместили они на кораблях коней, доспехи и оружие и задолго до рассвета расположились уже на песчаном побережье вблизи замка.
Вате, приказав всем воинам строго соблюдать тишину и безмолвие, позволил им улечься на песчаном прибрежье. Они улеглись, положив наземь щиты, и на этот раз многим из них послужили они изголовьем.
— Кто хочет рано поутру одержать победу, тот не должен залеживаться! — говорил старый Вате. — И еще скажу вам, — продолжал он. — Как только кто из вас, на горах ли, в долине ли, заслышит звук моего рога, — пусть сейчас же готовится к битве. Затрублю я в другой раз, и вы седлайте коней и стойте около них наготове, для того чтобы, как только выберу я минуту, сейчас же броситься в бой. Как только затрублю я в третий раз, милые друга мои, вы должны уже сидеть на конях в полном вооружении и ожидать терпеливо, пока я сам не выеду, вооруженный, вслед за знаменем Хильды.
Послушались его воины и безмолвно улеглись на прибрежном песке вблизи замка самого Людвига.
Но вот уж высоко поднялась на небе утренняя звезда. В это время одна прекрасная девушка подошла и остановилась в окне замка: наблюдала она, скоро ли настанет утро, для того чтобы принести Кудруне весть, за которую ждала себе щедрой награды. Наконец стало рассветать, и девушка увидала вокруг замка множество светлых шлемов и щитов, и блеск их отражался в морских волнах; замок был осажден, и все окружавшие его луга сверкали оружием.
Отойдя от окна, поспешила она к своей госпоже.
— Проснись, благородная девушка! — воскликнула она. — Вся эта страна и этот крепкий замок осаждены врагами; друзья наши дома не забыли нас!
Радостно вскочила Кудруна с постели и подбежала к окну: перед нею на морских волнах покачивались роскошные корабли.
— О горе мне, бедной! — воскликнула она. — Зачем родилась я на свет? Много доблестных воинов погибнет сегодня из–за меня.
В замке в это время почти все еще спали, как вдруг раздался возглас стража:
— Вставайте, славные витязи! К оружию! Король Нормандии, кажется мне, что ты слишком долго спал!
Услыхала это Херлинда, жена Людвига. Не стала она будить своего мужа, сама поспешила она выйти на стену замка. И как же огорчилась она, увидев множество незваных гостей! Побежала она назад к королю.
— Просыпайся, король Людвиг! — кричала она. — Замок твой и твоя земля оцеплены страшными гостями. Дорого заплатят сегодня твои витязи за смех Кудруны.
— Молчи, — прервал ее Людвиг, — пойду я сам посмотрю на них.
Нежданные гости явились к нему этим утром.
— Надо сообщить об этом Хартмуту, — сказал он, увидев развевавшиеся перед замком знамена. — Вероятно, это паломники расположились тут перед городом и моим замком, чтобы завести с нами торговлю.
— Не беспокойтесь, — сказал Хартмут, когда разбудили его и сообщили ему о появлении чужеземных воинов, — мне известны знамена, по крайней мере, двадцати земель. Но сдается мне, что эти гости пришли сюда, чтобы отомстить нам за старую обиду.
XXVII
О ТОМ, КАК ХАРТМУТ НАЗВАЛ ЛЮДВИГУ ЗНАМЕНА КНЯЗЕЙ
Людвиг и Хартмут не стали будить своих воинов. Вдвоем подошли они к окну, чтобы взглянуть на чужеземцев.
— Слишком уж близко расположились они к моему замку! — живо воскликнул Хартмут. — Это не паломники, дорогой мой отец, это, вероятно, Вате, витязь из Штурмена, со своими воинами. Так должно быть, судя вон по тому знамени. А вот тонкое шерстяное знамя вождя из Гарадеи. На нем изображена золотая голова. Плохо же придется этому витязю, прежде чем опустит он его в знак поражения. Да, охотно избежал бы я таких отважных гостей в моей земле. Король мавров привел с собою, конечно, не менее двадцати тысяч воинов, явившихся сюда, чтобы снискать себе чести и славы. А вон там знамя Хоранда, правителя Дании; с ним рядом вижу я и знакомое мне знамя Фруте; а вон там и Морунг, владелец Валейса; много врагов привел он к нам с собою! Еще вижу я знамя и на нем яркую красную черту — это знамя Ортвина, властителя Ортрика; мы убили его отца, и он пришел сюда не с дружелюбной целью. Но вот еще знамя — оно белее лебедя, и на нем золотой герб; его прислала сюда из–за моря свекровь моя, Хильда. Хегелинги успеют показать нам свою ненависть, прежде чем наступит завтрашний вечер. Но вот тут вижу я еще широкое шелковое знамя небесно–голубого цвета. Его принес из Зеланда король Хервиг. Жестоко выместит он на вас свой гнев. Явился к нам и Ирольт, — насколько я вижу, много привел он с собою фризов и голыптинцев. Да, дело идет к битве, — вооружайтесь же, воины, пора!
— Вставайте, мои воины, — говорил Хартмут, — раз эти грозные гости так близко подошли к моему замку, мы должны встретить их у ворот ударами мечей.