Покажись, о Ниварека!
Привела меня сюда любовь.
Ниварека, Ниварека!
Неподалеку оказалась младшая сестра Нивареки. Она услышала песню и поспешила к Нивареке.
—- Там татуируют человека, а он все время повторяет твое имя. Кто бы это мог быть?
Подруги Нивареки сказали:
— Пойдем посмотрим.
Они окружили лежащего на земле Матаору.
— Что вам здесь надо? — пробурчал Уе- Гонга.
Он был недоволен, что его прервали.
Ниварека ответила:
— Мы пришли, чтобы проводить странника в деревню и развлечь его.
Тем временем Уе–Тонга кончил татуировку. Он видел, что смуглокожий человек совсем обессилел.
Матаора медленно поднялся с земли. Его лицо опухло и обезобразилось, из ранок струилась кровь. Туреху стали восхищаться его красивым сложением, широкими плечами, но никто не узнал его. Ниварека не сводила глаз с Матаоры.
— Это тело Матаоры, — сказала она, — и этот плащ я соткала для него.
Матаора сел, а Ниварека вышла вперед.
— Ты Матаора?
Он не видел ее — лицо у него опухло, и глаза заплыли, — но лишь только она заговорила, Матаора сразу узнал голос жены. Он поманил ее рукой, и Ниварека уверилась, что это и вправду ее муж. Опа приблизилась к нему, плача от радости.
Скоро татуировка была окончена, а когда зажили раны, Матаора сказал Нивареке:
— Давай вернемся в наш старый мир над Рарохенга.
Ниварека посмотрела на него.
— Мне кажется, нам следует остаться здесь, — ответила она. — Спросим у отца.
— Ты уж лучше один отправляйся, Матаора — не раздумывая. сказал Уе–Тонга. — Ниварека останется здесь. — Он посмотрел на своего зятя. — Я слышал, в верхнем мире мужчины бьют своих жен.
Матаоре стало стыдно.
— Это в прошлом, — ответил он. — В будущем я буду вести себя так, как ведете себя вы в Рарохенга.
Уе–Тонга улыбнулся.
— Если твои слова идут от сердца, сын мой, бери Нивареку. Верхний мир — это мир тьмы, а здесь, в Рарохенга, много света. Возьми наш свет в вашу тьму.
— Взгляни на мое лицо, — сказал Матаора — Ты нанес на него татуировку нижнего мира, она никогда не смоется. Так же не изменится и мое желание жить в мире и любви.
Вновь соединенные муж и жена отправились в путь.
Когда они дошли до темного хода, который вел в верхний мир, им повстречался Тиваивака — трубастый голубь.
— Вам надо взять кого–нибудь в проводники, — сказал он. — Возьмите с собой Попойа–сову и Пека–летучую мышь.
— Если мы их возьмем, за ними погонятся лесные птицы Тане.
— Они спрячутся в темноте ночи, — сказал Тиваивака.
Супруги взяли сову и летучую мышь — те летели впереди и показывали им дорогу. С тех пор сова и летучая мышь летают только ночью.
Наконец они пришли к Дому четырех ветров, но страж спросил Нивареку:
—- Что лежит в узле, который вы несете?
— Так, ничего, — ответила она, — только одежда, которую мы будем носить в верхнем мире.
Страж нахмурился.
— Вы меня обманываете. Никому не дано возвратиться из Рарохенга в верхний мир. Обратный путь закрыт. Ведь в Рарохенга приходят только души умерших. Вы взяли с собой одеяния подземного мира?
— Да ответила Ниварека. Она взяла в верхний мир образчик красивой каймы для плащей
женщин.
Страж протянул руку, и Ниварека отдала ему узел. Он развязал узел и повесил кайму на стену — многоцветным сиянием засверкал его мрачный дом. А пока он развешивал кайму, Матаора и Ниварека незаметно проскользнули за его спиной. Они вернулись в свой дом и счастливо прожили там до конца своих дней.
Матаора был тот, кто открыл людям секрет татуировки, которую нельзя стереть, а Ниварека научила женщин ткать цветную кайму на плаще. От их любви пришло в мир это искусство, от любви Матаоры и Нивареки в начале существования нашего мира.
Мауи полубог
Далеко, далеко, посреди океана, качался на волнах клубок морских водорослей. Над ним, пронзительно крича, кружились птицы. В колыбели из водорослей лежало дитя, туго запеленутое в волосы матери, защищавшие его от птиц и страшилищ морских глубин. Это был Мауи, маленький Мауи, завернутый в волосы своей матери Таранги. Он был пятый сын, Мауи нежеланный, которого бросили в море.
Вскоре клубок водорослей выкинуло на прибрежный песок. Дитя заплакало, потому что водоросли ссохлись и стали отваливаться, его нежную кожу облепили мухи, и птицы тоже осмелели. Из своего дома у крутого обрыва великий Тама Небесный услышал тонкий жалобный плач. Он подбежал к клубку водорослей и высвободил ребенка из спутавшихся волос. Глаза Тама широко раскрылись от удивления, когда он увидел иззябшего, посиневшего маленького Мауи. Осторожно подняв ребенка, Тама отнес его домой, а там подвесил в корзинке к стропилам. Мальчик качался взад и вперед возле теплого очага и вскоре начал смеяться и размахивать ручонками.