Я вопросительно посмотрел на Шуйского. Тот кивнул.
— Что ж, тогда не возражаю. И когда вы хотите устроить дуэль?
— Можно сегодня после занятий. Вы не против? — радостно посмотрел на меня Сизуки.
Я пожал плечами.
— Почему бы и нет?
— Тогда — до встречи на арене, — вновь поклонился мне японец. Это движение повторили его спутники, и все четверо удалились.
Тут уже мы с Шуйским попали в окружение невероятно возбужденных девушек из нашей дружной «банды». Хотя, вроде, должны были быть брат Пожарской и брат Варвары, но их обоих не было.
— Это вообще круто! — = выпалила Вероника. — Веромир, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, разреши мне стрим с дуэли… половина прибыли от него твоя! Это же бомба!
— Хм… — Я подозрительно посмотрел на нее. — И почему это бомба?
— Ты что, не понимаешь? — Это уже Варвара смотрела на меня с недоумением. Впрочем, не только она.
— Нет, — честно признался я. — Поясните.
— В Академии мало иностранцев, Веромир, — произнес Шуйский, — очень мало. По-моему, пара из Китая. Из Германии, из Франции… кто-то из Европы еще. Из Африки несколько человек… В общем, иностранцев сюда посылают самых титулованных, так как для них обучение мало того что стоит достаточно серьезных денег, так существует еще предварительный отбор. Я слышал, что японцы в этот раз на первом курсе самые сильные….
— Я, кстати, как раз готовилась к стриму об иностранцах в Академии, — добавила Вероника, — и под это дело собирала информацию обо всех иностранцах. Эти японцы самые титулованные. И самые чопорные. Я вообще удивилась, что они к тебе подошли, Веромир…
— Наш предводитель, — вмешалась Вяземская, — ныне один из самых популярных людей на первом курсе… если не во всей Академии.
Предводитель? Как интересно она меня назвала! Мне нравится. Самое главное — это слово никого особо не смутило, и, что парадоксально, даже Шуйского. Хотя он, может, и не обратил на это внимания…
— Снимай свой стрим, — покровительственно сообщил я Веронике, — но барыш пополам.
— Да-да!
Вот как надо мало этой девушке для счастья!
Тем временем мы отправились в корпус.
— Кому еще что-нибудь известно об этих японцах? — поинтересовался я по пути. — Этот Исидо вообще как шпагой-то владеет?
Этот вопрос был обращен больше к Шуйскому, но опять ответила Вероника:
— Владеет, — кивнула она, оторвавшись от своего плантела, в котором уже вовсю что-то писала. — У себя в Японии выиграл несколько турниров. Участвовал в международных соревнованиях. Несколько раз входил в десятку лучших. Это трудный соперник, Веромир. — Голос девушки вдруг стал серьезным. — Самый серьезный из тех, с которыми ты встречался.
— Хм… это даже интересно…
Уроки до обеда пролетели быстро: Общая магия и последовавший после нее практикум у Борща. Кстати, мне все больше нравился именно этот предмет, тем более, если верить Борщову, я шёл вперёд семимильными шагами и уже научился достаточно сносно контролировать свою силу, правда, пока проверить это как следует мне не удалось.
А во время обеда, когда мы, как обычно, устроились всей компанией за столом, я вдруг увидел, как к Елене Трубецкой стали периодически подходить студенты и, немного пошептавшись, отходить, после чего та делала какие-то заметки в своем плантеле.
— Это еще что? — тихо поинтересовался я у сидевшей, как обычно, рядом со мной Пожарской.
— Как — что? — улыбнулась та. — Сестры уже тотализатор устроили.
— Чего?
Я окинул Елену тяжелым взглядом. Встретившись с ним, та явно занервничала.
— Ты чего, Веромир? — пришла к ней на помощь Вероника, заметив мое явное неудовольствие.
— Это что еще за тотализатор вы устроили?! — возмущенно спросил я.
— Так это не только мы, — честно призналась Елена. — Помимо нас еще трое человек с разных курсов собирают ставки…
— Какого вообще хрена?! И кто растрепал?!
— Не нервничай, Веромир. — Шуйский повернулся ко мне. — Это обычное дело. Кстати, думаю, японцы сами и постарались запустить тотализатор. Так что наши девушки просто подсуетились заранее.
— И какие же ставки? — внезапно успокоившись, поинтересовался я.
— Ты извини, Веромир, — замялась Елена, — пока лишь десять к одному.
— Ого… — протянул я. — То есть, если я поставлю рубль на себя, то получу десять?
Честно говоря, с этими ставками я всегда путался, да и не азартный я человек.
— Ну да, — кивнула Вероника. — Да, именно так!
— Тогда ставлю на себя пятьдесят тысяч, — сообщил я им. Насколько я помнил, именно столько было на моей карте, которую я имел при себе, как тогда выразился Ефим, «на представительские расходы».