— Меч, — хором ответили братья.
— И да, Посейдон, Перси еще не мертв. Он на острове, а где именно этот остров, знает только Зевс.
Трезубец в руках Посейдона вытянулся в длинный клинок, как и молния в руках Зевса. Только когда они оказались посреди разгромленного зала, не окруженные водой и летящими молниями, Аид смог разглядеть среднего брата. Посейдон выглядел постаревшим и помятым. В его волосах и бородке проступила седина, что было очень странно. И в ярких пляжных шортах и разноцветной рубашке с мечом в руках и с мрачным лицом он выглядел довольно нелепо.
Первым напал Зевс. Аид усмехнулся. Сколько лет прошло, а привычка Зевса нападать первым, когда он чего-то боится, так и осталась.
Посейдон ловко уворачивался, отступая назад, и чем дольше Зевс не мог ударить, тем яростнее делал выпады, пытаясь уколоть. Посейдон, напротив, был слишком холоден и сосредоточен. Он терпеливо ждал, пока его брат либо иссякнет, либо допустит оплошность, и тогда он его поразит.
Их битва была похожа на танец, и если обычно Аид ставил на Зевса, то сейчас он был полностью уверен в победе Посейдона.
— Персей мешался под ногами, он поставил под угрозу весь мой план! — с каждым словом сопровождался удар, но тщетно.
— Твоя идея сослать мальчишку на остров изначально была глупой! Твоя трусость привела нас всех к этому!
Наконец Зевс совершил ошибку. Он поднял меч над головой для выпада, и Посейдон безжалостно воткнул свой клинок в живот брата прямо по самую рукоятку.
— Верни моего сына, — процедил Владыка морей и океанов. — Иначе я встану на сторону Аида.
Аид мрачно усмехнулся. Знал бы Посейдон, что он уже на его стороне, здесь и сейчас. Бог морей прижал Зевса к стене и не отпускал его. Он держал крепко, постоянно прокручивая в руках меч, не давая ране зажить. На полу появились капли ихора.
— У твоего сына была бы возможность вернуться, — прошипел Зевс, — но Аид заставил его дать клятву, и теперь он заперт на острове вместе с его сыном.
Посейдон вытащил меч и снова воткнул его в Зевса, выше, к сердцу.
— У тебя время до летнего солнцестояния. Если к этому моменту Перси не вернется в лагерь, твои дни на Олимпе, братец, сочтены.
Комментарий к Боги-олимпийцы
Помните, что отзывы неплохо мотивируют для скорейшего написания следующей главы)
========== Перси ==========
1. Победить Кроноса. Сделано.
2. Упасть в Тартар. Сделано.
3. Выбраться из Тартара живым. Сделано.
4. Выжить в войне с Геей. Сделано.
5. Проснуться после собственной смерти на полусгнившем трупе ребенка. Сдела…
И вот все содержимое желудка теперь расплывается по несчастному трупику…. Мальчика? Девочки?
Перси перевернулся на спину, в изнеможении откинувшись на мертвые тела. Холодные воды мертвого моря мерно омывали ноги мальчишки, и он почувствовал себя немного лучше.
Здесь пахло трупами, и Перси жестко тошнило. Он представлял, что может быть вокруг, поэтому решил немного полежать с закрытыми глазами, пока к нему не вернется трезвый рассудок.
Вонь стояла отвратительная. Желудок скрутило, его мучили рвотные позывы, но тошнить уже было нечем.
Нет, решил Перси, он не может еще дольше валяться на трупах. Он должен встать. Шея жутко болела, глубокие царапины от клыков Лимии до сих пор саднили, но заживали, благодаря морской воде. Нога тоже ныла, но там рана уже затянулась.
Перси с трудом заставил себя встать. Стараясь не особо замечать бесчисленные трупы под ногами, он побрел чуть дальше от берега, там было что-то белое, и он всей душой надеялся, что это песок. Но стоило ему без сил упасть, он почувствовал, что это кости.
Боги, как это было противно! Его тошнило, голова раскалывалась на части, и эта жуткая вонь…
— Поздравляю!
Чей-то до боли знакомый голос словно прорывался сквозь вязкий туман. Такое ощущение, что с ним разговаривают, пока он с головой находится в воде.
— Ты первый, кто добрался до этого острова своим ходом и все еще жив!
Рядом с ним присел мальчишка. Перси отметил, что с последней встречи он сильно исхудал. С такой-то вонью как можно вообще что-то есть? Как всегда в черных одеждах и со своим неизменным кольцом-черепом на тонком пальце.
— Нико, — еле выдохнул Перси.
Столько времени прошло с того дня, когда они пустились на его поиски, он так хотел сюда добраться, но, добравшись, не испытал никакой радости. Возможно, потому что у него элементарно не было сил.
— Обязательно надо было выбирать такой путь сюда, Джексон? — недовольно спросил Нико. — Почему ты не мог сделать, как твои друзья? Или тебе в радость истязать мою душу?
Перси улыбнулся краешком губ.
— Сам Нико ди Анджело признает, что у него есть душа.
Нико зарделся. Как хорошо, что Перси этого не видел.
— Это такой оборот речи, — пробурчал сын Аида. — И вообще, тебя сюда никто не звал, и Аполлон предупредил, чтобы ты нос свой не совал. Опять возомнил себя умнее богов?
— В пекло их всех, — будь Перси не в таком полуобморочном состоянии, он бы вложил в эти слова больше ненависти. — Я должен был сделать это. Просто должен был тебя спасти.
— Правда? А такое ощущение, что это тебе нужна помощь. От меня. Хреновый из тебя спасатель.
Перси закряхтел. По приподнявшимся уголкам губ Нико понял, что это он так смеется.
— Я исправлюсь.
— Надо дойти до домика, чтобы Уилл привел тебя в порядок.
— Нет, — твердо ответил Перси. — Уилл? Ребята не говорили, что собираются взять и его.
— Он здесь со мной с самого начала.
Между ребятами повисло неловкое молчание. Почему-то Перси почувствовал стыд и вину. Этот юный врачеватель Солас из домика Аполлона, который казался не самым крепким парнем, вдруг совершил поистине героический поступок.
Этот остров был далеко не таким дружелюбным, как Огигия, и если там хотелось остаться, то с этого острова хотелось бежать и как можно скорее. И это он пробыл всего ничего, а сколько пришлось пережить парням…
Нико по потемневшему взгляду Перси, устремлённому куда-то вдаль, понял, что он предался своим размышлениям. Выглядел он, мягко говоря, неважно. Даже после Тартара он не был таким помятым и изнеможенным. Надо скорее дотащить его до домика, пока он не вырубился, иначе один Нико не выдержит веса тела Перси.
— Ты и дальше будешь любоваться местными красотами или все-таки пойдешь в дом?
— Нико, я чудом оказался здесь вопреки предупреждению Аполлона, — осторожно начал Перси с самым серьезным лицом, на которое был способен.
Ди Анджело покачал головой. Не нравился ему хмурый Перси. Никогда это выражение лица не приносило ничего хорошего.
— Боишься, что если не смогу выбраться с этого острова, то это будет из-за тебя?
Сын Посейдона, прежде чем ответить, молчал где-то с минуту. Может, он поступил неправильно? Может, стоило послушать Аполлона? Что если по его вине они оба теперь будут заперты на этом дряном острове? Что если его желание помочь окажется фатальным для них?
Он решил, что может быть героем, но не до конца осознал, что стоит на кону. А теперь было слишком поздно.
— Да, — тихо выдохнул он, не смея смотреть на Нико.
— Тогда не парься. Что с тобой, что без мне отсюда не выбраться, — сказал он.
— Ты уже пробовал?
— Да. Мы вчера починили Фестуса, пытались на нем взлететь, но… Я не могу.
Перси нахмурился.
— Что это значит?
Нико тяжело выдохнул:
— Это значит, что как только мы отлетаем далеко от острова, я начинаю умирать. Я привязан к этому месту на всю жизнь. Мне никогда отсюда не выбраться. А теперь вставай. Не положено на этом острове кому-то выглядеть хуже меня.