— Я же его убью, — пожал плечами Аид, нервно хихикнув. — Серьезно, если когда-нибудь мой чертеныш притащит этого водяного сюда и назовет его своим… кхм… парнем, — последним словом мужчина разве что не подавился. — Я же отдам его на съедение миссис Додз.
— Не отдашь, — уверенно сказала Афродита, удобно устроившись на троне.
Аид, увидев, что его место заняли, удивленно выгнул бровь. Но ничего не сказал. Он даже Персефоне не разрешал садиться на трон, но Афродита смотрелась на нем слишком гармонично. Ему нравилось.
— И что меня остановит? — спросил он, подойдя к ней.
— Ты достаточно вмешался в жизнь полубогов. А это никогда ничем хорошим не заканчивалось.
— Это не ответ.
— Он может сделать то, чего ты не добьешься этой показной войной, — серьезно ответила Афродита. — Он может спасти твоего драгоценного сына.
Аид оперся о подлокотники своего трона и навис над Богиней, смотря на нее сверху вниз.
— Он попал к нему на остров, но не смог спасти. Сбежал, как трус. С чего это у него получится во второй раз, с чего ему пытаться во второй раз?
— Он и в первый раз не сбегал. Он готов был остаться с ним, — Афродита легко коснулась пальцами тыльной стороны ладони, маленькими касаниями поднимаясь вверх по руке.
— Что? — в голосе Аида звучало неподдельное удивление.
— Ты меня вообще слушаешь? — раздраженно спросила Афродита, убрав руку. — Он не ушел бы оттуда сам, — она говорила это таким тоном, словно это слишком очевидно, чтобы произносить вслух. — Его забрал Зевс.
— Зевс? Зачем ему спасать Джексона? И вообще, с чего мне доверять твоим словам? — прошептал Аид. Он коснулся ее подбородка, приподняв его так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза. — Ты ведь предала меня.
— Я приняла здравое решение, это не предательство, — ровно ответила Богиня.
— Ты встала на сторону Зевса, когда дело запахло жареным.
— Я не вставала на его сторону, я лишь предупредила его.
— И чем это отличается от предательства? — спросил Аид.
— Мы будем обсуждать определение слова «предательство» или ты примешь все же мою помощь? Потому что она тебе определенно понадобится, — Афродита попыталась встать, но Аид надавил ей на плечо, удерживая ее на месте. — Я не собираюсь тратить свое время на того, кому это не нужно, — Богиня выглядела оскорбленной.
Аид наклонил голову, но Афродиту не отпустил. Он с минуту вглядывался в ее лицо, пытаясь понять, стоит ли ей доверять. Другие Боги от него отвернулись, когда он сознательно натравил лагеря друг на друга, обрекая большинство Олимпийцев на безумие. Афродита же никогда открыто не одобряла его идеи, но он узнал о ее разговоре с Зевсом и принял это за предательство, хотя и его она не поддерживала. Афродита держала нейтралитет, у нее был свой план, который Аид никак не мог понять, и это его напрягало.
Но ему правда нужна помощь. Он бы никогда этого открыто не признал, но он был на грани. Нет, он не жалел о сделанном. Свое безумие он готов был принять как должное, смириться с ним и перетерпеть, но он не идиот, чтобы отвергать помощь. Тем более если ее предлагает Афродита.
— Говори, — наконец произнес Аид.
— С дамами нужно быть вежливым, Аид, — усмехнулась Афродита, расслабившись на троне.
— Если ты пришла пить чай с круассанами и вести беседы о последнем тренде моды в подземелье, то местом ошиблась. Говори.
От усталости не осталось и следа. Даже смущение после новости о Перси и Нико куда-то испарилось. Аид был снова собран, полон энергии и решимости. Плюс чуток грубости, ну какой женщине это не понравится?
— Зевс рассчитывал на помощь Посейдона, но после того, как его бешеная женушка отравила эту смертную… как ее… — Афродита пыталась вспомнить имя матери Перси, но Аид не мог понять, она правда его забыла или лишь делала вид.
— Салли Джексон, — напомнил Бог, отпустив Афродиту. Он вернул руку на подлокотник.
— Именно она, — Афродита снова начала пальцами вырисовывать разные узоры на тыльной стороне ладони Аида. — Так вот, после того, как бешеная женушка Зевса отравила Салли Джексон, Посейдон сильно разозлился, и одними словами «прости, брат, я случайно» на этот раз Зевс не отделается.
— То есть он вернул Перси, чтобы заручиться поддержкой Посейдона? — Аид усмехнулся. — А он совсем отчаялся.
— После твоей проделки, боюсь, Зевса многие поддержат.
— Конечно, — кивнул головой мужчина, выпрямившись. — Если будут в состоянии.
Афродита выругалась про себя. Даже если Аид сейчас не помешает переговорам, он вполне сможет подставить один из лагерей, чтобы другой напал. А она не может тратить все свое время за беседой с Повелителем Царства Мертвых. Аиду нужна веская причина бездействовать, а значит Афродите придется раскрыть свою карту.
— Перси скоро отправиться в поиск, который спасет твоего сына, — наконец сказала она. — Но если ты продолжишь травить лагеря, он не сможет этого сделать. Ты сам прекрасно знаешь его роковую слабость. Он помчится спасать друзей, когда должен будет отправиться в путешествие, чтобы восстановить справедливость, которая вернет твоего сына.
— В итоге Посейдон решил поддержать Зевса?
Спросил Аид, словно не услышав последние слова о Перси. Меньше всего ему хотелось снова слышать об этом герое. Он обязательно обратит на него свое внимание, но не сейчас.
— Вряд ли Посейдон простит так быстро, — задумчиво ответила Афродита. — Все-таки из-за Зевса Гера отравила ребенка Салли. Бедная женщина, вся ее жизнь теперь разрушена!
Но в ее голосе сожаления Аид не услышал.
— То есть? — спросил он, нахмурившись.
— А тебя почему это интересует? — во взгляде Афродиты лишь на долю секунды промелькнула злоба, но мужчина ее заметил.
— А ты ревнуешь? — ухмыльнулся он.
— Да к ней то! — хмыкнула она. — Разбитая и несчастная, она не смогла пережить свою потерю. И ее дружок не смог.
Аид вопросительно выгнул бровь.
— Он ее бросил, — объяснила Афродита. — Хочешь подставить ей свое плечо? — поинтересовалась она, стараясь казаться безразличной.
Поздно. Аид уже ее раскусил.
— Шикарная женщина. У Посейдона хороший вкус, и Джексону очень повезло с мамой. Хотел бы я, чтобы у моих детей была такая мать, — последнее было не совсем ложью.
Губы Аида дрогнули в грустной улыбке. Ему вспомнился вкус волшебных синих печенек Салли. И то, как она готова была зонтиком готова была надавать Зевсу. Она была не из робкого десятка, казалась такой смелой, полной жизни, и он не хотел думать, что слова Афродиты правда.
— И что тебя останавливает? Иди и утешь ее.
На этот раз скрыть раздражение Богине не удалось. И это почему-то повеселило Аида.
— Не к лицу тебе ревность, — сказал с ухмылкой Аид. — И потом, я не идиот, чтобы так поступить с Посейдоном.
— Либо ты лицемер, либо ни во что не ставишь Ареса.
— Нет, Афродита, ты исключение, — в словах Аида не было и капли насмешки, напротив, он казался слишком серьезным. И решительным.
Афродита выглядела польщенной, но ничего не сказала.
— Ну так что? Дашь время Перси Джексону вновь себя проявить и шанс сдержать клятву? — спросила она.
Аид помолчал, обдумывая слова Афродиты. Души на его плаще зашевелились еще быстрее, выдавая волнение хозяина. Он обдумывал слова Богини, пытался учуять в них ложь, но не было похоже, что она врет. Она явно хотела, чтобы он не усугублял положение двух лагерей, но он не понимал, зачем ей это нужно.
— Почему я вообще должен верить тебе? — Аид повернулся к Афродите.
Та плавно встала, выпрямила спину и расправила плечи. Медленным шагом, она подошла к Аиду и обхватила его лицо руками.
— То, зачем ты это сделал, Аид, меня… воодушевляет, — прошептала она. — Решиться на такое, гарантировано обречь себя на безумие, — Афродита смотрела на него с сочувствием и одновременно с восхищением. Она большим пальцем погладила его щеку, не обращая внимания на колючую щетину. — Натравить на себя остальных Богов, — мягкий палец скользнул к губам, очерчивая их контур. — И все это ради сына. — Аид нахмурился, словно слова Афродиты причиняли ему боль.