«С большой тщательностью готовил летные парады, которые так любили наблюдать руководители государства», — пишете Вы. Позволительно спросить, а присутствующему народу это не нравилось? Не вызывало гордости за воздушное могущество и его рост по сравнению с прошлым? А сейчас военный парад через Красную площадь для любовного наблюдения государственных руководителей?
Дальше Вы пишете: «После неудачного авиационного парада в 1952-м отец сам подписал приказ о снятии сына с должности». И продолжаете: «…в присутствии своих ближайших помощников обозвал его «неучем», «дураком». И опять продолжение — говорите не всё. А как было в действительности? Проходил праздник — День Воздушного Флота. Прошел он отлично в Тушине. И. В. Сталин, под впечатлением, объявил в эфир благодарность исполнителям высшего пилотажа. Василий находился на командном пункте военного воздушного отделения, а руководил его заместитель тов. Е. М. Горбатюк и член Военного совета округа С. К. Федоров.
Василий был пьяный, услыхав объявленную благодавность, «с воодушевлением» отправился в здание, где руководители партии и правительства, военные начальники отмечали успехи. Поскольку охрана знала Василия, его беспрепятственно пропустили.
Василий вошел в зал, качаясь. И. В. Сталин, увидев его, в резкой форме сказал: «Это что такое?» Василий ответил: «Я устал». И. В. Сталин: «И часто ты так устаешь?» Последовал ответ: «Нет!» Тогда командующий ВВС П. Ф. Жигарев доложил: «Часто». Василий допустил грубость в адрес Жигарева. И. В. Сталин громко, резко сказал: «Садись!» Наступила мертвая тишина, после которой И. В. Сталин произнес Василию: «Вон отсюда». Утром следующего дня был приказ Маршала Советского Союза Булганина по решению И. В. Сталина о снятии с занимаемой должности Василия.
Приказом Булганина Василий был зачислен слушателем Академии Генерального штаба имени К. Е. Ворошилова. Занятия он не посещал, а преподаватели приезжали на дачу к Василию и отмечали зачетки.
В годовщину со дня смерти И. В. Сталина Василий явился к Булганину и заявил, что при таком его состоянии учиться он не может, и потребовал вернуть его обратно в округ. (Булганин уже стал Федот да не тот.) Произошла перепалка, при которой Василий сгоряча заявил: «Тогда увольте из армии!» Булганин предложил подать рапорт, согласно которому Василий был уволен в запас без права ношения военной формы.
Вот как меняются люди и обстановка, были «друзья», стали враги, это подтверждает сказанное мной вначале.
Тогда же была создана комиссия Министерства обороны по проверке ВВС Московского округа, по боевой и политической подготовке давшая хорошую оценку, но тем не менее все плохое повесили на Василия и его арестовали. Напрашивается законный вопрос: за что? Нам стало известно, что якобы за незаконное использование денежных средств не по назначению (построил водный бассейн, причем первый в Москве, закрытый, где обучались и обучаются тысячи детей плавать приступил к строительству закрытого катка в Чапаевском переулке, быстро сделали фундамент, поставили металлический каркас, привезенный из Кенигсберга, заказали в ГДР оборудование). В итоге за все это 8 лет тюрьмы и одиночной камере.
Мое твердое мнение, что Василия убрали по злобному умыслу Хрущева. Василий много знал о нем и его окружении, об их недостатках. При борьбе все средства хороши, даже взятые из давней истории, как надо расправляться с неугодными. Позже Хрущеву доложили о критическом состоянии здоровья Василия и результатах: если он умрет в тюрьме, это примет политическую окраску. Поэтому-то Хрущев и принял решение освободить Василия и пригласил на прием. При встрече и беседе Хрущев, кривя душой, положительно отозвался об отце Василия, даже говорил то, что произошла ошибка при аресте Василия. Это Василий рассказал бывшему своему заместителю Е. М. Горбатюку.
Василию действительно восстановили прежнее звание, положенную пенсию, дали трехкомнатную квартиру в Москве, вернули автомобиль, дали шестимесячный санаторный отдых, предварительно положив на лечение в госпиталь имени Бурденко.
Пройдя курс лечения, Василий был направлен в Кисловодский санаторий, там в это время находился на лечении бывший инспектор по технике пилотирования истребительной авиации при командующем Василии, полковник в отставке, дважды Герой Советского Союза Смирнов Алексей Семенович вместе с женой. С первого дня они несколько дней провели вместе, сидели за одним столом. В одну из ночей в комнату Смирнова громко постучали. Смирнов открыл дверь, перед которой стояли четверо в гражданской форме. Один из них в требовательном тоне задал вопрос: «Где Василий?»