В результате подобных явлений ненависть к чужеземцам постоянно усиливается.
Именно поэтому не захотели видеть у себя чужестранцев и жители карерамских деревень. Они не пустили к себе даже Тан Кен-лиона, пытавшегося в 1927 г. проникнуть в их область на парусном боте «Азия», а также и меня. Правда, сделано это было весьма тактично. В начале 1934 г. я встретил в Торе их посланца, молодого жителя Ветау по имени Вата, который обратился ко мне с такой речью.
Однажды Баба Ван сказал людям из Тора, что ему хочется побывать в деревнях на Квангтуве и Карерамо. Мы узнали об этом, потому что как раз тогда в Торе находился Кумуйя из Ветау. Он-то и принес нам эту весть. Мы знали, что Баба Ван — хороший человек, но думали, может быть, его спутники не такие хорошие. Ведь те, что приезжали в Кандинам раньше, на другой лодке, напали на Тор. Поэтому мы были осторожны и залегли с оружием у устья Квангтувы, прежде всего жители Ветау, Пембера и Бовета. Мы не собирались делать ничего плохого Бабе Вану, но и пускать его в страну тоже не хотели.
Когда лодка Бабы Вана вошла в устье, там стоял только один мужчина. Это был Кумуйя, который его уже знал. Кумуйя держал в руках лук и стрелы, правда, тетива не была натянута. Он махнул Бабе Вану, чтобы тот остановился, и лодка медленно направилась к нему. Тогда Кумуйя прокричал:
— Баба Ван, мы не хотим никаких чужеземцев! Я стою, чтобы предупредить тебя. Я не стреляю, но там дальше, где кончается мангровник, собралось много мужчин, и они держат луки наготове. И если ты поедешь дальше, они будут стрелять.
Баба Ван посмотрел туда, где стояли мужчины из Ветау, Пембера, Бовета, а также из Каве и Тьибендара — из Мурбы не было никого, — и увидел, что их очень-очень много47. Потом он долго о чем-то говорил со своими спутниками, чего Кумуйя не понял, и наконец сказал ему:
— Хорошо, мы вернемся обратно, потому что я не хочу с вами воевать. Но если вы хотите менять свои вещи, приходите в Тор.
Чужеземцы повернули свою лодку, и она вышла из устья Квангтувы в море. Баба Ван приветливо помахал Кумуйе рукой, а мужчины, стоявшие на берегу выше по течению, очень хвалили Кумуйю и радовались, что Баба Ван оказался таким умным и миролюбивым.
И вот теперь мы услышали, что ты собираешься идти к нам. Это нам передали люди из деревни Вонер48. Ты тоже миролюбивый мужчина, как и Баба Ван, но мы вообще не хотим видеть у себя чужеземцев. Мы посоветовались, и так как слышали, что тебе хочется знать, какие у нас языки и что делается в деревнях, то жители Ветау послали меня к тебе в Тор. Вот и спрашивай меня. Я расскажу тебе обо всем, что ты хочешь узнать, и тебе не понадобится идти в наши деревни.
Вата сообщил мне кое-какие сведения, касающиеся языков, краеведения и этнографии области Карерамо, — к сожалению, очень кратко — и поспешил домой с радостной вестью: «Чужеземец не придет!»
Помимо дипломатического такта, проявленного в данном случае, заслуживает внимания также уважение карерамцев к любознательности других людей. Надо сказать, что эта черта свойственна и им самим.
Впрочем, любознательные есть во всех племенах, и, если это только возможно, они всегда расспрашивают чужеземца о его «деревне», имеет ли он семью и как делаются те вещи, которые чужеземцы привозят в их страну. Отвечая, приходится, конечно, учитывать, что многое, представляющееся нам обычным, жителю Новой Гвинеи должно остаться непонятным, ну хотя бы описания современных средств передвижения или многоэтажных домов49. Если, например, кто-нибудь скажет, что у нас дома строят из камня, его непременно сочтут лжецом, так как они знают, что камни стоят очень дорого и должны специально привозиться из дигульской области и что никто не может быть настолько богат, чтобы построить из них дом50.
Многие вопросы, которые кажутся нам глупыми или странными, на самом деле вполне закономерны. Так, они спрашивают, из скорлупы какого плода делают стаканы и чашки, на каком дереве растут стеклянные бусы или почему у коров (о которых знают кое-что лишь в окрестностях Мерауке.) па голове торчат два кабаньих клыка. Дело в том, что в своих рассуждениях они исходят из привычных представлений, почерпнутых из окружающего их мира.
Но им очень хочется чему-нибудь научиться. И потому, когда белый рассказывает, что в его стране железо выкапывают из земли, а потом раскаляют в огне и долго бьют, пока из него не получится пож, или что на его родине не растут кокосовые орехи, ио зато имеются хорошие земляные плоды с множеством клубней, правда более мелких, чем клубни ямса, или что там разводят больше свиней, чем на Новой Гвинее, — тогда они радуются, что узнали что-то новое. Конечно, многие вещи, далекие от них, новогвинейцы понимают по-своему. Так, подводную лодку они сравнивают с кожей Угу51, а самолет считают волшебной птицей. Во всяком случае, он не производит на них особо сильного впечатления, и старик Эле из капумской деревни Онгайе говорил о нем не очень почтительно.