Цагн заговорил снова и сказал:
— Я знаю, ты хочешь, чтобы я сидел тихо.
— Конечно, я хочу, чтобы ты вел себя тихо, — ответил Ихневмон.
Цагн сказал:
— О Ихневмон, ты должен накрыть меня кароссом.
Ихневмон накрыл его кароссом.
Потом Цагн попросил:
— Положи внутрь скорлупу страусиного яйца с водой, чтобы я мог пить.
Ихневмон сделал и это.
Цагн сказал:
— Положи скорлупу возле моей головы, чтобы я мог напиться.
Скорлупу положили возле головы Цагна, и он напился.
В это время к ним подошел львенок. Он заметил Цагна и бросился назад с криком. Он бежал и звал свою мать. Затем львенок вернулся и остановился перед Квамманга. Он смотрел на мешок Ихневмона и увидел глаз Цагна, когда тот выглядывал из мешка, Цагн все выглядывал, и тогда львенок опять закричал, отпрянул и с криком бросился к своей матери. Мать успокоила его, и он замолчал.
— О мамочка, вытащи мне зайчонка из мешка Ихневмона! — стал просить львенок.
Он пошел снова поглядеть на Цагна. Он стоял у ног Квамманга и смотрел на Цагна. А Цагн подмигнул львенку и шепнул:
— Мне бы хотелось вырвать твой глаз.
Львенок с криком кинулся к матери. Мать подошла к ним. Она шла, топоча ногами, так как была сердита. Она наступила на Цагна, чтобы раздавить его.
— Буу, что это такое принесли ко мне? Почему ребенок кричит?
Тогда Цагн выпрыгнул из мешка, схватил перья и взлетел в небо. Ихневмон подбросил его вверх, и он полетел и позвал свой мешок, сделанный из шкурки теленка антилопы каама:
— О дети антилопы каама, приходите!
Он сказал, поднимаясь в небо:
— О сандалии, приходите, вы должны прийти! О колчан, приходи! О каросс, приходи! Шапка, приходи!
Затем он вошел в воду и сказал:
— Ха, поглядите! Мое имя — Цагн! Кто может быть мне равен?
Он вышел из воды, встал на берегу и позвал:
— О дети антилопы каама, подождите меня! О сандалии, подождите меня! О палка, подожди меня! О лук, подожди меня! Тетива лука, подожди меня! Каросс, подожди меня! Шапка, подожди меня! Сеть, подожди меня! Я мокрый, я все еще мокрый, я должен высохнуть.
Мешок из шкуры антилопы каама сказал:
— Этот человек бросил нас, а теперь вот как он заговорил!
А сандалии предложили:
— Давайте уйдем и оставим его, пусть он поговорит с нами в другом месте, потому что он смеется над нами и обманывает нас.
Каросс сказал:
— Мы так и сделаем, давайте так и сделаем.
Но Цагн сказал им:
— О каросс, сиди тут! О колчан, лежи там! О палка, лежи тут! О лук, лежи там! О сандалии, лежите здесь! О шапка, сиди тут!
Он обсох и пошел дальше пешком: вода смыла его перья. Он поднял каросс и надел его. Он подобрал колчан и понес его. Он поднял лук и повесил его на руку. Он сел и надел свои сандалии. Затем он встал и взял палку. Он пошел дальше, пока не пришел домой.
Там он сел и сказал своей жене-даману:
— Мы пошли в дом льва, и лев убил Квамманга.
Он обманул жену, он обманул ее, так как он лжец.
Он также сказал:
— Лев проглотил Ихневмона.
Так он обманул свою жену. Он солгал жене. Его жена сказала:
— Да, муж мой.
Затем они оба обманули дикобраза, жену Квамманга, и она поверила им.
Она встала и вышла. Тут жена Квамманга увидела, что ее муж идет вместе с другими, нагруженный мясом квагги. Она остановилась и сказала:
— Разве не Квамманга и его людей я вижу там? Вон они идут с поклажей!
Тогда жена Цагна встала и тоже вышла:
— Не Квамманга ли идет там с поклажей?
А Цагн все лгал и лгал дальше.
Тогда жена Цагна сказала мужу:
— Ты солгал мне, а я из-за этого сказала неправду жене Квамманга.
Цагн сказал:
— Я знал, что Квамманга придет и принесет мясо квагги.
— Ты сидишь тут и лжешь, — сказала жена Квамманга.
Тут Ихневмон подошел к хижине, положил мясо и сел. Подошел Квамманга, положил мясо квагги, которое он нес, и тоже сел. Он молчал. Он был сердит на деда Цагна. И тогда, раз Квамманга молчал, заговорил Ихневмон.
Ихневмон сказал:
— Цагн попросил меня спрятать его. А львенок подумал, что это зайчонок, и попросил свою мать вытащить для него зайчонка.
Так говорил молодой Ихневмон, сидя там.
Жена Квамманга сказала молодому Ихневмону:
— Я была уверена, что дед обманывает меня. Она была очень сердита, когда сказала это молодому Ихневмону.
И Цагн был сердит. Он улегся.
Однажды Квамманга отправился в гости. Он был вдвоем с Цагном, и они пришли к дому пчел, которые жили вместе с даманами.
Юноша-пчела предложил Квамманга напиться из своей скорлупы яйца страуса, а юноша-даман предложил свою скорлупу яйца страуса Цагну, но налил в нее грязную воду. И Цагн напился из скорлупы дамана. Но, распробовав, что вода грязная, он проклял юношу-дамана.
В это время мать-даман, которая была тогда на своей охотничьей территории, чихнула, и из ее ноздрей выскочили капли крови. И от этого покатились камни. Падая, камни сказали «В-в-в-в-в-в-в», потому что с трудом отрывались: они держались крепко.
Тогда юноша-пчела обратился к своему деду Квамманга:
— Ты должен отправиться к огурцу-гамбро, мать проделала в нем дыру. Войди в нее. Из-за Цагна, который пришел с тобой, этого человека, который всех поддразнивает, камни покатятся на вас. Потому что с тобой пришел этот Цагн, который дразнится.
Квамманга встал. Он благополучно добрался до норы, сделанной в гамбро, и расположился там, а Цагн остался снаружи, потому что он пришел позже. И его забросало камнями. Камни плотно завалили его, а Квамманга остался цел и невредим.
Женщины у них дома сказали:
— Что могло случиться? Нужно послать ворону с куском жира на шее, чтобы она пошла и поглядела, где они.
И ворона с куском жира на шее отправилась. Кусочек жира был очень маленький, и на полпути ворона съела жир и повернула обратно. А маленький кусочек жира до сих пор белеет у нее на шее.
Люди послали другую ворону и тоже повесили ей на шею кусок жира. Она отправилась, но на полпути съела жир и повернула назад.
Тогда люди повесили кусок жира на шею пестрой вороне. И пестрая ворона отнесла жир туда, где был Квамманга. Она добралась до того места, где лежал Квамманга, где его придавило камнями, и стала парить над ним.
— Га! Га! Идет ли Квамманга? Когда ты отправишься? — сказала она.
Тогда заговорил Квамманга, он сказал:
— Иди и скажи людям деда, чтобы они пришли и вытащили меня, так как я проголодался, пока лежу здесь.
И пестрая ворона улетела; у нее на шее до сих пор еще виден жир, который люди тогда ей повесили. Она принесла жир обратно. И люди увидели, что жир еще там, на шее вороны. С тех пор жир навсегда остался у нее на шее. Шея вороны белая — ведь она принесла жир домой. Жир, который был у нее на груди, остался там навсегда — грудь у нее белая, а часть, которая была у нее на шее, осталась белым пятном на шее. Поэтому мы называем ее «пестрая ворона». Мы думаем, что белое оперение у нее на шее покрывает то место, где некогда висел жир.
Слон, жираф и носорог отправились вызволять Квамманга и Цагна. И Кауру, жена Цагна, тоже пошла, и Дикобраз, жена Квамманга. Они пошли, чтобы посмотреть, можно ли их вытащить из завала. Вот почему они отправились посмотреть.
Они увидели, что там навалены камни, огромные камни. Тогда они подумали, что Цагн и Квамманга смогут выбраться, так как камни большие. Жена Квамманга стояла и смотрела — показалось лицо мужа. И она подумала, что Квамманга сможет выбраться, потому что, как только люди сбросили сверху камни, показалось его лицо. Она стояла и глядела, как постепенно показывается тело Квамманга. Она подумала, что людям удастся вытащить его, ведь уже показалось его тело.