Когда признаки беременности стали заметны, сестру девушки подозвал её муж.
— Разузнай, пожалуйста, — попросил он, — кто любовник твоей сестры. Надо будет взять его в лес: пусть принесёт своей милой дичи и дикого мёда!
Той же ночью мужчина закрыл все выходы из дома в надежде, что гость не уйдёт незамеченным. Однако человек-гусеница опять ускользнул.
На следующую ночь муж сестры повторил опять свою попытку и не напрасно: кто-то выбрался из дома перед рассветом и направился прямиком в лес. Это индейца обескуражило: он был уверен, что ночной гость пойдёт отсыпаться в дом холостяков посреди деревенской площади. Однако индеец преодолел опасения и последовал за незнакомцем. В зарослях он своими глазами увидел, как тот обернулся гусеницей, закачал головкой и повис на краю листа.
— Я-то думал, она кого-то из нас выбрала, а тут вон что! — присвистнул мужчина и вернулся домой.
— Гусеница это — вот кто! — хмыкнул индеец в ответ на расспросы жены. — Их там много на дереве. Все раскачивают головками и листья грызут.
Несколько дней после этого мужчины пытались преградить человеку-гусенице дорогу, но тому всякий раз удавалось миновать засаду и пробраться к своему дереву.
И вот родился ребёнок, маленький сосунок, только сосал он у матери не молоко из груди, а кровь из лона. Очень скоро женщина умерла. Собрались родственники, похоронили её, а ребёнка бросили в огонь. Правда, бабка над ним было сжалилась, но брат погибшей не стал её слушать, швырнув отродье в костёр. Охваченное пламенем тельце с грохотом лопнуло, и из него полилась высосанная кровь.
Однажды жители отправились в дальнюю охотничью экспедицию. Дома остались только родители погибшей женщины. Они отыскали дерево с гусеницами, навалили вокруг него сухих сучьев и поднесли огонь. Однако лишь немногие гусеницы сгорели. Вы, белые, сами знаете, как вас много. Вы потомки тех гусениц, расползшихся по лесу и спасшихся от огня. Сгори они все, другая была бы жизнь.
Между тем охотники остановились на ночлег.
— Слушай, я, пожалуй, схожу узнаю, как там мои старики, а потом вернусь, — предупредил брат погибшей приятеля.
Наутро он исчез, не попрощавшись.
— Что же, не сказал даже "до свиданья", надо будет пойти за ним! — рассуждал приятель.
— Да пусть ушёл, его дело, — рассуждали люди.
— Нет, я тоже пойду!
Он нагнал друга и опять стал расспрашивать, почему тот не попрощался.
— Думал, тебя лучше не беспокоить, — объяснял первый индеец. — Впрочем, раз ты здесь, то пошли вместе.
Они зашагали по направлению к деревне и вдруг услышали пение неизвестной им птицы.
— Ку-ка-ре-ку! — донеслось со всех сторон. — Ку-ка-ре-ку!
Вслед за петушиным криком лес огласили выстрелы: это европейцы охотились на птиц. Гусеницы попадали с веток на землю и стали белыми людьми. В тот же день они развели кур, понастроили себе домов, а двух стариков-индейцев тоже переселили. Охотник не сразу отыскал родителей.
— Что здесь происходит, почему вы не у себя дома? — закричал он.
— Белые построили нам дом.
— Но почему, как?
— Не знаем. Эти гусеницы попадали с веток и превратились в белых людей.
Тут появился какой-то белый и, ни слова не говоря, выстрелил в того второго индейца, который пошёл догонять приятеля. Просто убил его и все. Охотник же наутро собрался назад в лес.
— Надо будет рассказать, что случилось, — объяснил он отцу.
Услышав рассказ, индейцы заплакали, а затем все двинулись куда глаза глядят. Ведь у них не стало больше земли: все белые отобрали. Гусеницы, ставшие европейцами, продолжают пожирать наш лес. Вы, гусеницы, по-прежнему убиваете индейцев. И детей у вас много. Вы едите лес, да нас гоните. Вас теперь и не сосчитать. Ответьте, почему так случилось?
90. Непослушная девушка
Девушке, у которой первая менструация, многие вкусные вещи брать в рот категорически запрещено. Особенно опасно пробовать ягоды. Была как-то девушка, пытавшаяся обойти запрет. Она тайком убегала в лес, высасывала из ягод сок, а мякоть выплёвывала. Думала, так ей простится, тем более что никто ничего об этом не знал.
Через некоторое время девица вместе с семьёй поплыла в лодке через пролив. Вдруг появилась лакума — водная тварь, похожая на кита. Люди стали бросать ей ракушки, птичьи тушки, куски мяса, чтобы она оставила их в покое. Девица легла ничком на дно лодки, надеясь, что чудовище её не заметит. Однако лакума продолжала вести себя угрожающе. Видя, что дело плохо, мужчины бросили в волны собак, но и это не помогло. Тогда решились на страшную вещь: швырнули за борт маленькую девочку. Лакума её сожрала, но лодку продолжала преследовать. И лишь когда в воду столкнули любительницу ягод, погоня прекратилась. Лакума схватила девушку и канула вместе с ней в глубину. Скоро на поверхности показались всплывшие человеческие внутренности. А затем лакума поднялась опять, но сделалась какой-то плоской и очень широкой. Её шкуру покрывали ракушки, да такие большие, каких никто никогда не видел. Люди перегнулись через борт и взяли несколько раковин. Орудуя ими словно ножами, мужчины в один момент располосовали лакуме шкуру, распотрошили зверя и разрезали на куски. Мёртвая лакума пошла на дно, а лодка без всякого желания сидящих в ней поплыла к берегу и причалила. Уже не чаявшие спастись люди перевели дух, однако девица погибла и все потому, что ела ягоды в дни месячных.
91. Красавчик
На острове Эгонго на юге Огненной Земли жила супружеская чета. У них было пятеро женатых сыновей. Однажды сыновья вместе с семьями отправились в лодке за рыбой и морским зверем. Эта экспедиция затянулась на месяцы, а потом и на годы.
Между тем супруги уже достигли преклонных лет и трудно было ожидать появления у них ещё одного ребёнка. Однако старик сохранял потенцию. То ли он на что-то надеялся, то ли просто из пристрастия к шуткам, но только каждый раз перед отходом ко сну он выходил из хижины и возвращался с красным цветком маку. Прежде чем лечь на жену, он засовывал этот цветок ей глубоко во влагалище, а дальше они уже занимались любовью.
Через некоторое время пожилая женщина почувствовала, что беременна. Когда родился мальчик, супруги прийти в себя не могли от счастья. Своей редкостной красотой ребёнок был действительно подобен цветку, причём с возрастом делался ещё привлекательнее. Мальчик заговорил необыкновенно рано, проявляя смышленность и любознательность. Он показывал матери разных насекомых и спрашивал, как каждое называется. Старуха давала им имена, так что с тех пор мы и узнали, кто стрекоза, кто бабочка, а кто комар. А когда мальчик подрос, он стал приносить домой птиц и мелких животных. Всем им тоже дали названия. Затем он начал охотиться на зверей покрупнее, дойдя, наконец, до кита. И тому дали имя: кит!
В конце концов мальчик стал столь умелым охотником, что добычу пришлось заготавливать впрок. Он сам же и придумал, как это делать: вычистил желудок морского льва и набил его мясом.
Как ни долго путешествовали старшие братья со своими семьями, но настал день, когда они должны были вернуться домой. Их лодки уже подплывали к берегу, но разразилась буря. Чтобы не разбиться о скалы, пришлось отойти назад в море, привязав челноки к водорослям. Шли дни, а погода не улучшалась. Бродя по берегу, мальчик видел попавших в беду старших братьев и решил выручить их. Сперва он бросил в воду толстую палку и убедился в том, что течение принесло её точно к лодкам. Тогда он пустил по волнам набитый мясом желудок.
Едва мореплаватели утолили свой голод, они стали гадать, кто же их благодетель. Не было сомнений, что ни мать, ни отец давно уже не в силах охотиться на морских львов и скорее всего сами испытывают затруднения с пищей.
На следующий день ветер немного утих. Упорно гребя, старший брат с женой достигли берега. Видя их приближение, мальчик скрылся в лесу. Он знал, что слишком красив и потому не хотел никого смущать. Из хижины навстречу старшему сыну вышел отец. Охотник с трудом верил рассказу о чудесном рождении нового брата, но вчерашний желудок морского льва доказал правдивость истории. Вечером отец, мать, сын и невестка легли спать. Лишь теперь мальчик вышел из леса, прополз в дом, приподнял сбоку шкуры, и спрятался под грудой вещей и одежды. Однако ночью, ворочаясь, он случайно выставил ногу. Утром брат заметил её, как только открыл глаза. «Хорош же должен быть этот мальчик, если даже от его ножки трудно оторвать взгляд!» — думал охотник. Однако эти чувства и в сравненье не шли с тем, что испытывала его жена. Она не могла больше ни есть, ни пить, все её мысли вертелись вокруг юного красавчика.