— Но моему Учителю было одиноко, и он создал меня, — закончил голем.
— А что случилось потом? — снова спросила У-Глук-Ха.
— Потом была война. Маги из-за океана напали на наши земли, но отважные защитники Айгурата ответили им таким сильным ударом, что все враги погибли. Но и наша земля пострадала.
— Я помню, — кивнула головой У-Глук-Ха. — Когда-то здесь не было степи, здесь росли сады с прекрасными деревьями и жили люди, совершенно не похожие на бродичей.
— Бродичи появились потому, что только такие дикари могли выжить на этой обожженной земле. Немного магии есть в каждом человеке, и если женщина очень захочет, то ее ребенок может стать таким, как ей надо. Только нужно очень захотеть. Я это понял, когда пытался разговаривать с бродичами, — согласился голем. — Жаль только, что все, кто приходил сюда, в башню, пытались меня убить.
— А зачем ты вокруг своего шатра превращаешь степь в пустыню? — упрекнула голема старая женщина. — Знаешь, я вспомнила, как называется такая каменная земля — «мостовая». Так вот, бродичам не нужны мостовые, им нужна живая степь.
— Неужели? — удивился голем. — Но ведь по ровной дороге гораздо удобнее ходить.
— Глупый! — рассмеялась У-Глук-Ха.
И тогда голем тоже счастливо рассмеялся.
— Не зря я надеялся! — сказал он. — Пусть мой Хозяин погиб, я теперь это понял. Но ты тоже сможешь рассказывать мне интересные вещи, а я буду у тебя спрашивать то, что мне не понятно. За это я могу сделать то, что ты захочешь. Башня моего Учителя способна на многое.
— Ладно. Я расскажу тебе о том, какой была эта земля до… Ну, до того, что ты называешь войной. Но сначала убери пустыню! — приказала У-Глук-Ха. — И лучше нам будет вообще уйти из степи, потому что бродичи не простят тебе тех воинов, которые погибли, пытаясь убить тебя.
Голем кивнул. Старая женщина почувствовала, как мягко вздрогнул под ее ногами камень — это башня отправилась в путешествие к горам, над которыми восходит солнце.
С тех пор в степи не было такой напасти, как Каменная Плешь. А далеко-далеко на востоке, там, где высится Горячий Вал, в предгорьях до сих пор растет много яблонь и слив. Дикие сады покрываются по весне белыми и розовыми цветами. Говорят, где-то среди этого великолепия можно найти руины колдовской башни.
Дорога на Саларкан
Ночью подморозило. Застоявшиеся кони весело бегут по гладкой дороге, из-под звенящих подков во все стороны летят ледяные крошки.
Хоть барон и предлагал Лиину личного кучера, будущий Владыка сам правит легкой каретой. Не уверен он в том, что кто-нибудь из карликов сможет справиться с «детьми лунного ветра» — парой мышастых рысаков, выросших в Вельских степях.
Великолепные кони. Красивые и неутомимые. И злые, как дикие бричи. Лиину еле-еле удается сдерживать их, чтобы подстроиться под общий ритм каравана, под неспешную рысь тянущих сани низкорослых лохматых лошадок.
Молодому гри и самому хочется мчаться, словно ветер.
Легкий морозец горячит кровь. Над плато Кейо-Так по огромному весеннему небу плывут редкие облачка. Порой, когда дорога делает поворот, открывается величественная панорама бесконечных холмов, поросших синеватыми елями.
Кто-то в голове каравана поет:
Голос — чистый, звонкий — мальчишеский.
Лиин впервые слышит, как поют карлики. Теперь ему предстоит слушать только эти песни. Он научится понимать гортанный старо-карзский говор. Должен научиться. Потому что Саларкан — земля карзов. И он должен стать и его землей. Иначе — какой он Владыка?
Владыка — сердце земли. Он принадлежит ей. Он оплодотворяет ее любовью. Только когда чувствовуешь землю, словно собственное тело, дышишь с ней в одном с ней ритме, только тогда становищься настоящим Владыкой.
Когда пришло приглашение из столицы, на холмах Иллитона цвели персики и миндаль.
Лиин по «быстрому пути» перенесся в Мальо и удостоился аудиенции с Ее Высочеством принцессой Малтилорой.
— Буранным Землям нужны Благославляющие, — сказала она. — Ты — один из тех, кого мне хотелось бы видеть в их числе.
— Смогу ли? — Испугался Лиин.