— Послушайте… э-э, скажи-ка, как тебя, собственно, зовут?
— Гвидо, — поведал телохранитель. — А вот это — мой двоюродный брат Нунцио.
— Ну так слушай, Гвидо. Не поражайся ты этим шутам гороховым. Посмотри на них. Это такие же лавочники, как и везде. Одно лишь то, что они странно выглядят, не означает, что они не пугаются, как все прочие.
— Полагаю, вы правы. Слушайте, я хотел бы поблагодарить вас за выпивку там, в за́мке.
— Не стоит благодарности, — отмахнулся я. — Это самое малое, что я мог сделать после того, как пришпилил вас к потолку. В этом и правда не было ничего личного. Мне вовсе не хотелось выставлять вас в дурацком виде, я просто сам хотел выглядеть покруче… если ты видишь разницу.
Гвидо слегка наморщил лоб.
— Я… думается, вижу. Да. Я понял. Ну, это сработало. Вы выглядели по-настоящему круто. Я бы не хотел вставать у вас поперек дороги, так же как и Нунцио. На самом-то деле, если мы когда-нибудь сможем оказать вам услугу… ну, знаете, прижать немного кого-нибудь для вас… только дайте нам знать.
Я посмотрел в направлении, куда показывал Дон Брюс. Ларек заполняли короткие раскрашенные палки, плавающие в воздухе.
— Похоже, здесь продают волшебные палочки, — догадался я.
— О! Я хочу купить одну. Так, никуда без меня не уходите.
Телохранители с миг поколебались, а потом подчинились, в то время как Дон Брюс погрузился в переговоры с владельцем ларька, чуть разинувшим рот при виде своего нового клиента.
— Он всегда так одевается? — спросил я Шайк-Стера. — Ну, знаете, во все ярко-пурпурное?
Представитель Синдиката поднял бровь.
— А вы всегда одеваетесь в зеленое, когда путешествуете по другим измерениям?
На всякий случай перед тем, как сопровождать эту команду на Деву, я принял еще одну личину. Мне пришло в голову, что если мои переговоры пройдут успешно, то было бы глупо обрести на Базаре славу того, кто ввел в этом измерении организованную преступность.
К несчастью, я понял это как раз тогда, когда мы готовились к отправке, и поэтому у меня осталось мало времени на выбор того, под кого я подделаюсь. Лучшие друзья вроде Маши, Квигли и Гаркина отпадали… в отчаянии я остановился на Руперте… то есть вот кому я задолжал парочку неприятных минут. И посему теперь шествовал по Базару как чешуйчатый зеленый извращенец… извините, изверг.
— У меня есть на то причины, — высокомерно уклонился я от ответа.
— Ну, у Дона Брюса тоже, — нахмурился Шайк-Стер. — А теперь, если не возражаете, я хотел бы задать несколько вопросов об этом месте. Если мы попробуем сюда влезть, не возникнет ли языковый барьер? Я не понимаю ничего, что говорят эти уроды.
— Посмотрите, — предложил я ему взглянуть в указанном мной направлении.
Дон Брюс и лавочник-девол торговались всерьез, явно без труда понимая друг друга, несмотря на сильное расхождение во мнениях.
— Ни один уважающий себя девол не позволит такой мелочи, как язык, сорвать сделку.
— Эй, все! Посмотрите-ка, что я приобрел!
Мы обернулись и увидели, что Дон Брюс несется к нам, гордо размахивая палочкой того же цвета, что и его одежда.
— Это волшебная палочка, — воскликнул он. — И я получил ее просто задаром, за здорово живешь.
— За здорово живешь плюс немного золота, держу пари, — сухо заметил Шайк-Стер. — Что она делает?
— Что она делает? — усмехнулся Дон Брюс. — Смотрите.
Он величественно взмахнул палочкой, и у земли заискрило облако сверкающей пыли.
— Вот это? — поморщился Шайк-Стер.
Дон Брюс, нахмурившись, посмотрел на палочку.
— Странно. Когда так делал вон тот парень, у него получалась радуга.
Он направил палочку на землю и встряхнул ею… и из ниоткуда материализовались три клинка, вонзившиеся в пыль у наших ног.
— Осторожней, — предупредил Шайк-Стер, отскакивая подальше. — Вам лучше прочесть инструкцию к этой штуке.
— Инструкции мне не нужны, — возразил Дон Брюс. — Я добрейший крестный отец. Я знаю, что делаю.
Говоря это, он сделал выразительный жест палочкой, и струя пламени чуть не задела одного из телохранителей.
— Но это может подождать, — заключил Дон Брюс, засовывая палочку за пояс. — Нам требуется обсудить дело.
— Да. Мы как раз… — начал было Шайк-Стер.
— Заткнись. Я говорю со Скивом.
Решительность, стоящая за резким выговором Дона Брюса, вкупе с быстрым повиновением Шайк-Стера заставила меня спешно пересмотреть свое мнение о руководителе Синдиката. Странный или нет, он был признанной силой.