– Я не могу вытащить ее, если протяну руку вперед, – объяснила она. – Вот почему она остается незамеченной, когда меня обыскивают.
– Танда, – сказал я, улыбаясь, – ты гений!
– Вот почему мне платят золотыми монетами, – сказала она. – Дай мне секундочку. Эти старые замки жутко тугие.
Танда склонила голову над цепью на левом запястье. Я услышал звук отмычки, царапающей многолетний слой ржавчины, и, кто знает, что там еще способно склеить механизм замка размером с кулак. Я не спускал глаз с двери. На стоны, вопли и мольбы о милосердии стражники не реагировали. С куда большей вероятностью их внимание привлекут звуки, напоминающие попытку побега. Мой острый слух, еще более обостренный чарами Асти, напрягся, пытаясь уловить звук шагов в нашу сторону.
Пока мы с Калипсой восхищенно наблюдали за Танандой, наша спасительница открыла защелку первого замка. Толстый наручник распахнулся со скрипучим вздохом разочарованного мучителя. Она осторожно опустила цепь – та лишь тихонько звякнула о подол ее юбки – и начала возиться с другой цепью. Зажав между зубами кончик языка, она поковырялась в замке. Здесь отмычка цеплялась не так уверенно. Тананда наморщила лоб.
– Может, попробовать антикоррозийное заклинание? – спросил я. Когда наблюдаешь за работой спеца, невольно превращаешься в диванного эксперта.
Танда покачала головой.
– Замок заколдован, – сказала она. – А чтобы впитать достаточно энергии силовых линий, мне пришлось бы сбросить чары маскировки.
Я взглянул на дверь.
– Давай рискнем, – посоветовал я. – Не хочу, чтобы этот Хайбой вернулся и решил, что ему хочется пройти ускоренный курс обучения по программе применения пыток.
Соблазнительные формы жительницы Пента исчезли, а вместо них появилась знакомая фигура Тананды в ее рабочем прикиде.
– Аа-а-а! – Тананда встряхнула руку и подержала ее над непокорным замком. Тот задрожал, что в принципе не редкость, когда Танда оказывается рядом с вами.
– В чем проблема?
– Это старое заклинание, – ответила она. – Чародеев здесь не так уж и много, но этот – уф! Он назубок знал свои орудия пыток.
– Держу пари, он был душой вечеринок, – сказал я, пытаясь уловить ухом любое проявление интереса со стороны охранников. Мой острый слух уловил за дверью разговор о последней нанятой хозяином служанке и о том, кому повезет первым залезть к ней под юбки.
– Вот дерьмо! – прошептала Тананда.
Отмычка выскользнула из ее руки. Танда попыталась ее поймать, но острие отскочило от кончиков ее пальцев. Отмычка, звякнув, упала и, дребезжа, покатилась по полу. В тишине темницы это дребезжание было оглушительнее рева электрогитары. По ту сторону двери послышались шаги. Дверь распахнулась.
– Привет, ребята, нам просто стало одиноко, – сказал я. Они ахнули. Без маскировки наше трио являло собой зрелище не для слабонервных.
– Монстры! – воскликнул один из стражников.
– Убейте их! – проревел капитан стражи.
– Да ладно вам, братцы, – сказал я, разводя руки с дружелюбной ухмылкой на лице.
Стражники побледнели. Они нацелили на нас свои арбалеты и приготовились стрелять.
– Ла-ди-да! Ла-ди-ди! Ла-де-да, трам-пампам, трам-пампам! – начал напевать рядом с моим правым ухом тихий голос. Я в изумлении повернул голову. И как только Калипса могла петь в такой момент?
Кстати, она не просто пела. Не знаю, как она делала то, что делала, но ее длинное тощее тело раскачивалось, задавая завораживающий ритм. Она подняла руки и задвигала ими взад-вперед. Я обнаружил, что невольно сделал шаг ей навстречу. Ее длинная шея чарующе изгибалась из стороны в сторону. Я был в трансе и одновременно божественно счастлив, как муха, пойманная в банку с виноградным желе. Почему я раньше не замечал ее огромные и блестящие глаза? Между ее руками распушились веера пышных черно-белых перьев, то приоткрывая, то скрывая ее грациозные бока. Я буквально задыхался, мечтая снова увидеть ее обворожительную улыбку. Стражники застыли на месте, таращась на нее во все глаза. Они опустили арбалеты, как будто… арбалеты опустились сами. В мгновение ока они забыли, что мы демоны, опасные пленники их хозяина. Они видели перед собой одну лишь Калипсу.