Мы уже убедились, что множество НЛО оказались вполне реальными явлениями — следствиями человеческой деятельности. Но может быть, какая-то часть не объясненных пока сообщений относится, по Юнгу, к неадекватному функционированию нашей психики? Значит ли это, что мы должны объявить ненормальными всех людей, которые рассказывают (в том числе и журналистам), что видели «стающие тарелки», общались с пришельцами?
В каталогах уфологов значатся многочисленные публикации о таинственных похищениях (и возвращениях) людей, побывавших на борту инопланетных кораблей. Пришельцы брали у «контактеров» различные анализы, просили блюсти экологию и прекратить ядерные испытания (особенно занимательно выглядят подобные призывы, обращенные к дворникам, милиционерам и домохозяйкам). Есть множество рассказов о контактах с пришельцами, носящих остроэротический характер (прекрасная инопланетянка изнасиловала российского военнослужащего, огромного роста инопланетянин изнасиловал одинокую женщину, причем описания, как правило, восторженные). Означает ли все это, что должна работать специальная служба, немедленно отправляющая таких очевидцев НЛО в психиатрические лечебницы?
Привожу фрагмент из послесловия Ю.В. Емельянова к книге Тима Шоукросса «Пришельцы из космоса?».
«…Не являлись психически ненормальными шолоховский дед Щукарь, дед Пантелей из чеховской «Степи», шукшинский Бронька Пупков, Тартарен и Бомбар из романов А. Доде и другие литературные герои, а также их реальные прототипы, сочинившие или повторявшие невероятные истории. Не был ненормальным и реальный барон Мюнхгаузен, который послужил прототипом для известного литературного персонажа. Не были и не являются психически ненормальными миллионы людей, сочинявших и продолжающих сочинять небывальщину.
Старые как мир байки являются порождением человеческой фантазии, этого вечного спутника людей с давних доисторических времен.
Не вдаваясь в морально-этическую природу вранья, специалисты по устному народному творчеству объясняют искажения правды непременным условием своеобразного жанра — былички, — короткого устного рассказа, претендующего на документальность. Сам жанр такого повествования заставляет его творца следовать определенным сюжетным поворотам, соблюдать необходимые пропорции эмоциональных красок, вводить определенных персонажей…
Люди создают произведения устного творчества и делают себя очевидцами редких событий. Так, количество людей, которые якобы несли с Лениным бревно на первом Всероссийском субботнике, значительно превышало количество лиц, необходимых для переноски даже ствола секвойи длиной в несколько десятков метров. Не удивительно, что после обнародования Кеннетом Арнольдом своего рассказа об увиденном в Каскадных горах, возникло множество баек, в которых другие люди сообщали, что видели «нечто похожее».
Замечание Ю.В. Емельянова представляется очень точным. Жанр былички, байки, страшного рассказа действительно широко распространен в устном творчестве. Кто из нас не слышал — особенно ночью у костра — рассказы о таинственных, необъяснимых событиях, от которых мороз продирает по коже. При этом (закон жанра!) всякий раз сообщалось, что свидетелем странного был вполне конкретный человек — либо сам рассказчик, либо (что гораздо чаще) его знакомый иди знакомый знакомого. Одним из видов быличек является громадный массив детских «страшных историй» — про красную руку, желтые шторы и т. д. Великолепный проект, выполненный писателем Эдуардом Успенским, собравшим и опубликовавшим многочисленные образцы «детского страшного фольклора», показывает, что психика человека почему-то нуждается в таких страшилках. Моя дочь Саша, знающая большое количество подобных историй, в свое время была очень популярной в детском летнем лагере. Перед сном ее приходили послушать (и побояться!) девочки из соседних комнат.
Речь идет о том, что существует масса быличек и про НЛО. Вполне естественно, что такой неисчерпаемый источник таинственных и жутковатых историй стал использоваться в байках и легендах. Было бы странно, если бы это было не так. К этим быличкам не стоит относиться всерьез, как никто не относится всерьез к услышанным у костра страшным рассказам по окончании отпуска, днем и на работе. Никому не приходит в голову сообщать страшные истории и охотничьи рассказы в газету или на телевидение. И только в атмосфере НЛО-истерии конца 1980-х — начала 1990-х годов былички о нашей стране прорвались в СМИ. Появившись на страницах газет, они потянули за собой все новые и новые сообщения. Этот эффект хорошо известен психологам.