И вот в колеснице, которой управлял его друг Иолай, Геракл отправился к болотам Лерны. Добравшись до логова гидры, он увидел, что над болотом стоит ядовитый пар. Держа наготове свою дубину, герой громко крикнул:
— Выползай, мерзкое чудовище! Я хочу сразиться с тобой!
Но гидра не выползла, и тогда Геракл стал пускать в болото горящие стрелы. Наконец из зеленой жижи показалась одна голова, а следом за ней — вторая, третья и все остальные. Бросилась гидра к Гераклу и обвила своим гибким хвостом его ногу. Разверстые пасти потянулись к нему, норовя растерзать на клочки. Геракл взмахнул дубиной, и одна из голов покатилась на землю. Но на месте оторванной головы тут же выросли две новых. Кроме того, из болота выполз огромный рак и вцепился в другую ногу героя.
Когда противников стало двое, Геракл позвал на помощь Иолая. Тот стал горящими головнями прижигать обезглавленные шеи гидры, не давая вырастать новым головам. Срубив чудовищу последнюю, бессмертную голову, Геракл придавил ее огромным обломком скалы, погребая под этой тяжестью навеки. Тело гидры он разрубил на мелкие части и обмакнул наконечники своих стрел в смертельно ядовитую желчь.
Третий подвиг. Керинейская лань
Прослышал Эврисфей, что где-то в горах Аркадии обитает чудесная лань с золотыми рогами и медными копытами. И велел он Гераклу доставить эту лань в свой дворец.
День за днем, месяц за месяцем Геракл неутомимо шел по следам убегающей красавицы лани. Так в бесконечной погоне миновал год. Наконец лань утомилась. Она уже не так быстро летела вперед, сверкая копытами. И все-таки Геракл никак не мог к ней приблизиться, чтобы накинуть на изящную шею веревку. Тогда решил он пустить стрелу, желая не убить, а лишь ранить лань.
Стрела впилась лани в бок, и она повалилась на землю. Герой, не теряя ни минуты, связал раненую лань, перекинул через плечо и отправился в долгую обратную дорогу. И вдруг предстала перед ним богиня Артемида.
— Как посмел ты охотиться на мою лань? — вскричала она. — Знаешь ли ты, несчастный смертный, какая кара ждет тебя за это?
Геракл ответил богине, что поймал лань по приказу царя Эврисфея, которому обязан служить. Узнав сына Зевса, Артемида простила его и разрешила отнести лань в Микены.
Четвертый подвиг. Эриманфский кабан
Однажды до Эврисфея дошли слухи, что на склонах горы Эриманф поселился громадный кабан. Щетина на его спине топорщилась, словно медные дротики, копыта были крепче камня, клыки вспарывали землю, будто плуг. Каждую ночь он спускался с горы, рушил ограды, разорял сады и огороды. Отправил Эврисфей Геракла добыть страшного зверя.
Долго герой преследовал кабана, пока тот не забрался на заснеженную вершину горы и не увяз в сугробе. Тогда бесстрашный Геракл приблизился к исступленно рыкающему зверю, накинул на него веревку и крепко-накрепко связал.
Заслышав рев кабана, которого Геракл нес в Микены, Эврисфей испугался и послал своего слугу заколоть страшного зверя. Долго потом горожане лакомились жареным мясом эриманфского кабана. А коварный Эврисфей ломал голову, придумывая новое испытание для ненавистного ему героя.
Пятый подвиг. Авгиевы конюшни
Царь Элиды Авгий владел бесчисленными стадами коров и табунами лошадей. Но стойла и конюшни при его дворе не очищались уже тридцать лет. Чуть ли не до самой крыши были они заполнены навозом. И, конечно же, узнав об этом, Эврисфей послал к Авгию Геракла.
А Геракл не растерялся. Он разобрал одну из стен конюшни. Потом заложил камнями русла протекавших поблизости рек и направил их в сторону скотного двора. Мощный поток воды ринулся в пролом и, вымывая всю грязь, вытек в противоположные ворота. К восходу солнца конюшни сияли чистотой.
Шестой подвиг. Стимфалийские птицы
На лесном болоте близ города Стимфала гнездились ужасные птицы. Клювы и когти у них были медными, перья — железными, да такими острыми, что птицы метали их, как стрелы, убивая добычу на расстоянии. А добычей птиц были люди, потому что питались они только человеческим мясом.
Дошла весть об этих птицах и до Эврисфея.
— Пошлю-ка я Геракла им на съедение! — решил он.
И вскоре Геракл уже стоял вблизи Стимфальского болота. Для защиты от разящих железных перьев надел он непробиваемую шкуру киферонского льва, которого убил еще в юности. Шлем ему заменила львиная голова. В руках Геракл держал медные трещотки, подаренные Афиной Палладой. И вот, подняв трещотки повыше, Геракл устроил такой шум, что все стимфалийские птицы поднялись в воздух. Они стали метать в героя свои железные перья, но те лишь отскакивали от львиной шкуры. А сам Геракл тем временем без устали натягивал тетиву своего лука и метко поражал кровожадных птиц стрелами Аполлона до тех пор, пока все они не упали мертвыми на землю.