Пекинские власти наложили запрет на ввоз в страну книги Бо, но интеллигенция материкового Китая настроена подобным же образом. В июне 1988‑го китайское телевидение показало шестисерийный документальный фильм «Элегия о Желтой реке». Основной идеей фильма было утверждение, что Китай, сравниваемый с илистой Желтой рекой (Хуанхэ), всегда находился под гнетом собственной традиционной культуры. Никакие китайские знаковые святыни не избежали критики, даже Великая стена, о которой в фильме сказано, что она символизирует собой «изоляционизм, консерватизм и неэффективную оборону». Столь же радикальным выглядел и предлагаемый «Элегией о Желтой реке» выход. Авторы фильма убеждали соотечественников заняться созданием новой культуры и распахнуть страну навстречу голубому океану внешнего мира: «Желтая река дала нам все, что могла. Она не в состоянии вернуть нас к истокам цивилизации, созданной нашими предками. Наша задача — создание совершенно новой цивилизации, той, что не может проистечь из Желтой реки. Мутный отстой старой цивилизации скопился в кровяных сосудах нашей нации, как ил на дне Желтой реки. Его следует смыть с помощью великого половодья».
Фильм вызвал горячую полемику и способствовал росту политического радикализма среди студенчества, приведшего, в свою очередь, к массовым демонстрациям 1989 года в поддержку демократии.
Потускневшие золотые лилии
В Китае изменение культурных практик всегда следовало за переменами в общественной жизни и экономике. На протяжении столетий бинтование ног у женщин было распространено почти повсеместно. Некоторые утверждают, что начало традиции было положено, когда сунский император пришел в восторг при виде прелестных крошечных ножек молодой наложницы. По предположению других, мода на бинтование возникла после появления на свет принцессы с врожденным искривлением стоп. Каково бы ни было происхождение этого обычая, он получил широкое распространение в обществе, и не только в богатых элитных кругах, но и среди людей более скромного социального положения, желавших выдать дочерей замуж в вышестоящие семьи. Матери перебивали хрупкие косточки на ногах девочек, страшась, что в противном случае их дочери никогда не смогут удачно выйти замуж и их уделом будет тяжелая работа и голод. Считается, что к середине XIX века у пятидесяти процентов китайских женщин были деформированные с детства ступни.
В 1905 году бинтование ног было запрещено законом. В наше время уже нигде не встретишь этот обычай, и никто не сокрушается по поводу его полного исчезновения. Ни один китаец, каким бы традиционалистом он ни был, не помышляет о возрождении отвратительной практики уродования женских ног с целью превращения их в трехдюймовые «золотые лилии». Исчезновение обычая бинтования ног является прекрасным примером того, что культурные традиции в Китае меняются.
Единственные примеры надругательства над ногами сегодня можно наблюдать, когда молодые китаянки, подобно своим западным ровесницам, втискивают ступни в узкие туфли на высоких каблуках. Это лишь один из многих примеров революции в области моды. В китайском фольклоре белый цвет воспринимается как зловещий и обычно ассоциируется со смертью, но в наши дни можно часто увидеть невест-китаянок в сверкающих белизной платьях западного стиля, позирующих для свадебных фотографий на железном мосту Вайбайду в Шанхае. В Китае худоба традиционно считалась признаком бедности, однако теперь реклама средств для похудения расклеена на городских рекламных щитах по всей стране. Вкусы молодых китайцев в одежде чрезвычайно похожи на вкусы западной молодежи.
Этому молодому поколению предстоит сыграть решающую роль в культурном развитии Китая в будущем. К 2015 году количество китайцев в возрасте до тридцати лет достигнет пятисот миллионов. Более чем что-либо другое, эту когорту молодежи характеризует мощное притяжение к культуре Запада. Баскетболист Яо Мин давно завершил свою спортивную карьеру в Китае, но его по-прежнему любят и чтят на родине, потому что он стал звездой Национальной баскетбольной ассоциации в Америке и играет за «Хьюстон рокетс». Профессор Пекинского университета Юй Кэпин пишет, что «для молодого поколения, выросшего с момента начала реформ (1979), «американская мечта» является высочайшим идеалом. Абсолютно все в США, включая социальное и политическое устройство, экономику, культуру, самих американцев и страну в целом, столь совершенно, что даже американская луна теперь круглее китайской!».