Одно заранее сказать можно точно — в головах людей имеется столько некорректных представлений, разобрать которые просто необходимо. Термином "инстинкт" обыватель привык называть всё подряд. Среди людей бытуют такие фразы, как "музыкальный инстинкт", "водительский инстинкт", "инстинктивно увернулся", "не совладал с инстинктами" и много других забавных в своей несуразности речевых оборотов. По большей части люди склонны называть инстинктом любое действие, которое совершается автоматически, то есть заучено настолько хорошо, что для его осуществления не требуется сознательный контроль. Тут не нужно говорить о том, что такое обывательское понимание, конечно же, не имеет ничего общего с научным пониманием инстинкта, поскольку здесь оно просто неотличимо от такого явления, как привычка.
Ещё гений советской психологии Лев Семёнович Выготский, рассматривая природу инстинктов, писал об обывательском понимании данного явления: "… мы называем инстинктом всё то, чего мы не понимаем. И действительно, в обычном словоупотреблении слово "инстинкт" прилагается ко всем тем случаям, когда мы не в силах указать истинной и ближайшей причины нашего поступка" (Выготский, 2008, с. 73). Конечно же, непонимание причин своего поведения ещё ничего не говорит о наличии здесь какого-то инстинкта.
Особым классом "инстинктов" у людей называются все те моменты, когда человек совершает какой-либо поступок, осуждаемый обществом. В такие моменты люди неожиданным образом превращаются в профессиональных зоологов и спрашивают: "а что вы хотели? Это не я — это инстинкт". Удобная отговорка, бесспорно. Последняя, пусть и неуклюжая, попытка сохранить лицо. Но пригодна такая отговорка лишь в кругах любителей журнальной психологии.
На чуть более глубоком уровне в представлении среднего человека инстинкт — это влечение. Просто влечение к чему-либо. Влечение это носит врождённый характер. Например, половое влечение или же потребность в пище и воде, проявляющаяся в чувстве голода и жажды. В переводе с латыни "instinctus" — "побуждение", и данная этимология, казалось бы, выступает на стороне отождествления инстинкта с влечением, но не всё так просто…
Такое понимание инстинкта более глубоко, но, тем не менее, всё равно чрезвычайно поверхностно. И даже поверхностно настолько, что просто неверно. Оно не соответствует тому смыслу, который вкладывается в понятие "инстинкт" этологией — наукой о врождённых типах поведения, то есть наукой об инстинктах как таковых. Выделившаяся в самостоятельную научную дисциплину в 30-е годы прошлого века этология стала активно изучать поведение животных самых разных видов в природных условиях — и это был принципиально важный момент: изучать животных не в стенах лаборатории, а в естественной для них среде обитания.
И это действительно оказалось очень важным, так как выяснилось, что фактически инстинкты работают только и именно в естественных условиях существования данного конкретного вида.
Вообще же, необходимо отметить, что представления большинства людей о поведении самого человека и прочих животных — это непроходимый тёмный лес. Если вкратце рассуждать о том, как развиваются представления человека о животных и самом себе, то необходимо выделить несколько фаз в этом развитии.
Первая фаза — наивный антропоморфизм (то есть очеловечевание). Человек видит, как животные совершают некоторые действия, видит их целесообразность, и потому приходит к выводу, что животные совершенно разумны и заранее прикидывают цель собственных действий. Когда кошка закапывает свои экскременты, это кажется обывателю чем-то разумным: животное гнушается этих отвратительных запахов и потому старается от них избавиться (так человек интепретирует). Но при более внимательном наблюдении это оказывается совсем не так.
Когда я был маленьким, то наблюдал, как моя кошка справляла свои нужды в пластмассовую коробочку, наполненную песком, а затем принималась невозмутимо закапывать отходы своей нехитрой жизнедеятельности передними лапками. Я смотрел на неё и думал: вот умница, закапывает, потому что не нравится оставлять такие вещи на виду, знает, что это не хорошо.
И я всерьёз так думал — наделял кошку такой категорией, как эстетика. Мне это казалось естественным. Ничего такого. Ведь так бы поступил каждый.
В ту пору наивного антропоморфизма я никак не мог понять фразы некоторых людей о том, что у животных нет сознания, что многие свои действия они выполняют, совершенно не задумываясь. Я не понимал, как можно говорить такое, ведь вот моя кошка убирает за собой, а собаки заботятся о своих щенятах.