И девушка попросила:
— Дайте мне один.
Они дали ей один сосуд, второй оставили себе, а сами поплыли дальше, к Уполу и Саваии.
Вот так на Самоа появились москиты [240], так из-за этих мужа с женой жители наших островов стали терпеть ужасные муки. Москиты размножились в мгновение ока и тут же принялись терзать всех и вся на Самоа [241]. И было решено: когда те двое появятся, предать их смерти.
А Тои-э и Тои-пата узнали, что им грозит гибель, и поспешно направили свою лодку прочь от берегов Саваии. Пронеслась их лодка мимо Саваии, помчалась на Тутуила. Но и здесь их хотели предать смерти. А когда они вновь достигли берегов Аунуу, они обратились в камень. И камни эти сохранились до наших дней.
Примечание № 32. [40], конец XIX в., о-в Тутуила, с самоанск.
33. Самоа-нангало
Фиджиец Фути женился на самоанке по имени Сао. У них родилась дочь Сина. Сина вышла замуж за Лауифиа из Сафоту и родила Маусау-теле, ставшего затем вождем деревни Паиа, что стоит вдали от морского берега в местности Сафоту. Маусау-теле женился на Сине-лалотава, дочери Сооало из Самаунга, и у них родился сын Таума-таму. Этот Таума-таму взял в жены Муо-ле-пусо из Сили, и у них родился сын. А жили они девятнадцать поколений назад.
Как-то Таума-таму решил отправиться на Уполу. Море было бурным в тот день, и, оказавшись на Уполу, он решил остановиться в Мулифануа, чтобы хоть немного подкрепиться и отдохнуть. Муо-ле-пусо положила сына под деревом и прислуживала мужу. А в это время совсем рядом находился отряд тонганцев, которые собирались отплывать к себе на родину. Решив, что перед ними враг, тонганцы бросились на Таума-таму и его людей и погнали их к лодкам. Дитя осталось под деревом, и вспомнили о нем слишком поздно — уже тогда, когда лодки самоанцев были в море, а тонганцы заняли их место на суше. Произошло это все милях в двух западнее Мулифануа — там и поныне растет высокий баньян. Называется это место Фатуософиа [242], в память о том нападении тонганцев, выгнавших самоанцев к прибрежным скалам. Кстати, вскоре после того как путешественники с Саваии покинули то место, полил дождь, и тонганцы не могли отплыть оттуда.
А покинутый малыш проснулся от шума дождя, увидел, что рядом с ним появились какие-то незнакомцы, и тихонько ускользнул от них. Он направился чуть восточнее и поставил себе навес от дождя. Навес этот он сделал из кораловых глыб — больше было не из чего. С тех пор то место, где он поставил некогда навес, носит название Фале-пунга, Дом из Коралла [243].
Тонганцы же в конце концов нашли мальчика и решили назвать его Самоа-нангало, Покинутый, Забытый Самоанец. Тонганцы взяли мальчика с собой и доставили его Туи Тонга. Самоа-нангало был очень мил, и Туи Тонга, полюбив его, оставил его при себе, так что мальчику не пришлось влачить участь невольника. Дочь Туи Тонга, которую звали Фити-маупо-лонга, полюбила Самоа-нангало, и из-за этого он решил покинуть дом Туи Тонга. Он поселился в пещере, но на следующий же день узнал, что в пещере скрывается не он один. Там оказался еще один беглец — Леса, с детских лет живший в укрытии. Леса так давно не видел людей, что уже почти забыл человеческий язык. К тому же он был весь покрыт волосами, точно зверь.
Юноша рассказал ему о своей беде и узнал, что Леса бежал от людей по такой же точно причине. Леса полюбил Самоа-нангало, и они зажили там словно отец с сыном. Прошло время, и вот они узнали, что у Фити-маупо-лонга родился сын — это был сын Самоа-нангало.
Самоа-нангало решил похитить Фити-маупо-лонга и ребенка, чтобы вместе с ними вернуться на Самоа. Леса, привыкший к юноше и не желавший расставаться с ним, долго отказывался ему помочь, но наконец согласился. А в это время на Тонга как раз появились свиньи — с Фиджи. Свиньи эти прижились, стали плодиться. Туи Тонга отдал тогда такой приказ: всех чужеземцев, прибывающих на Тонга, надлежит угощать свининой, но никто из них не смеет увозить с собой живых свиней.
Теперь о Леса. Хотя он и скрывался в пещере, куда бежал некогда, страшась гнева Туи Тонга, проступок его давно был забыт. Теперь его считали не простым человеком, а сверхъестественным созданием. Он же продолжал жить в пещере, не желая ни с кем говорить, за что и получил имя Леса-налала, Леса Молчаливый.
Итак, Леса согласился наконец помочь юноше и сказал ему:
— Чтобы достичь берегов Самоа, тебе нужна хорошая лодка. Она должна быть прочной, должна противостоять волнам, которые будут налетать на вас, должна быть просторной, чтобы вместить все то, что тебе надлежит взять с собой. Когда судно твое будет готово и нагружено всем необходимым, я приведу Фити-маупо-лонга и ее ребенка. В тот же миг вы должны будете отплыть. Вас будут преследовать, но с вами поплывут мои верные люди, которые помогут вам. Если погода не будет вам благоприятствовать, ложитесь в дрейф, пусть даже преследователи будут дышать вам в затылок. Делайте все, чтобы лодка не получила пробоин и не затонула. С собой вы возьмете двух забитых свиней и запасы птичьего мяса — все это вы сложите в одном месте. А еще вы возьмете с собой живых свиней — одного хряка и двух маток. Их накроете кучей листьев, потому что, если свиней запрятать и плотно накрыть, они задохнутся. Как только выйдете в открытое море, снимите все листья и пустите свиней бегать по палубе. Наконец, надо получше запастись питьевой водой, а для Фити-маупо-лонга и ее ребенка приготовить удобное место: ты должен показать, что достоин дочери Туи Тонга. Сына своего ты назовешь моим именем — Леса-налала.
240
1 Подразумевается, что супруги — сверхъестественные злонамеренные существа и что в выдолбленных кокосовых "бутылях" у них вовсе не вода, а рой москитов.
241
2 По другим версиям, москиты — наказание самоанцам за нарушение некоего запрета. Жители о-ва Маноно, не нарушавшие запретов, спасли себя этим от москитов (о-в Маноно очень сухой, и в отличие от сырых островов типа Тутуила или Аунуу на нем действительно почти нет москитов).