Здесь мы касаемся чрезвычайно важной проблемы, относящейся не только к индийской религии, но и к истории религий в целом: избыток силы, магико-религиозная сила, ощущается как очень интенсивное тепло. Это уже не вопрос мифов и символов силы, а ощущение, которое модифицирует саму физиологию аспекта. Есть все основания считать, что это ощущение было известно уже мистикам и магам наиболее отдаленных времен. Очень многие «примитивные» племена представляют себе магико-религиозную силу как «горение» и выражают ее словами, которые обозначают «тепло», «гореть», «очень горячий» и тому подобное. Пот почему «примитивные» чародеи и маги пьют воду с солью или перцем, или едят чрезвычайно острые травы. Они считают, что это усиливает их внутреннее «тепло». В современной Индии магометане считают, что, общаясь с Богом, человек становится «горящим», а о том, кто творит чудеса говорят, что он «кипящий». В продолжение той же мысли можно сказать, что все люди, обладающие любым видом магико-религиозной «силы», являются «горящими». Нельзя также забывать, что по всему миру шаманы и колдуны являются известными «повелителями огня» и глотают горящие угли, держат в руках раскаленное докрасна железо и ходят по углям. С другой стороны, они проявляют чрезвычайную устойчивость к холоду. Шаманы арктических районов, также как и аскеты Гималаев, благодаря своему «магическому теплу» совершают такие подвиги устойчивости к холоду, которые не поддаются воображению.[174]
Как мы уже упоминали ранее, значение всех эти техник «владения огнем» лежит значительно глубже: они указывают на достижение определенного экстатического состояния, необусловленного состояния духовной свободы. Но обрести священную силу, ощущаемую как интенсивное тепло, можно и при помощи других способов, отличных от шаманских и мистических техник. Она может возникнуть из сил, пробуждаемых во время боевых крещений. Ряд слов в индо-европейском героическом словаре — furor, ferg, wut, menos — выражает именно «крайнее тепло» и «вспыльчивость», которые в других сферах священного сопутствуют воплощению силы.[175]
Точно так же, как йог или молодой шаман, юный воин становится «горячим» во время инициирующего поединка. Ирландский герой Кухулин после своего первого подвига (который, как показал Ж. Дюмезиль, эквивалентен инициации в воины) становится таким горячим, что для того, чтобы охладить его, приносят три бочки воды. «Они опустили его в первую бочку, и он так нагрел воду, что она разорвала бочарные клепки и обручи бочки, подобно тому, как человек разбивает орех. Во второй бочке вода кипела очень сильно, и пузыри, поднимающиеся на поверхности, были похожи на человеческий кулак. В третье-й бочке вода была такой горячей, что лишь некоторые мужчины могли выдержать ее температуру, другие — нет. Затем ярость ferg юноши спала, и они облачили его в одежды».[176]
Эта «ярость», которая выражается в интенсивном тепле, является магико-религиозным переживанием. В ней нет ничего «обычного» или «естественного», она относится к синдрому одержимости чем-то священным. Будучи священной энергией, она может быть трансформирована, видоизменена и облагорожена в дальнейшем процессе интеграции или «очищения». Индийское слово kratu, которое раньше означало «энергия, характерная для горячего воина, особенно для Индры», стало обозначать «победоносная сила, героическая сила и рвение, храбрость и любовь к сражению», затем — «сила» и «величественность» вообще и, наконец, «сила набожного человека, которая позволяет ему следовать наставлениям rita и добиться счастья».[177]
Однако, как и следует ожидать, «ярость» и «огонь», возникающие при неистовом и чрезмерном приливе силе, вселяют страх в большинство смертных. Сила такого плана, в ее незрелом виде, главным образом представляет интерес для магов и воинов. Те, кто обращается к религии за уверенностью и уравновешенностью, скорее всего, будут беречь себя от магического «тепла» и «огня». Термин shanti, который на санскрите означает «спокойствие и душевный покой, отсутствие страсти и облегчение страдания», походит от корня sham, который первоначально включал такие значения, как гашение «огня» и тушение гнева или «жара», вызванного демоническими силами.[178]
Индус ведических времен осознавал опасность магии. Он боролся с искушениями обрести больше силы.[179]
Давайте, кстати, вспомним, что истинный йог также должен побороть соблазн «магических сил» siddhi — искушение овладения способностью летать или становиться невидимым и тому подобное — если он хочет достичь совершенно необусловленного состояния самадхи. Однако, мы не должны из этого делать заключение, что ощущение этого «тепла» и обретение «сил» относится исключительно к сфере магии. «Тепло», «горение», «внутренний огонь» и богоявления, в сочетании со световым эффектом, как и любые другие виды «силы», встречаются в истории религий повсюду, а также в наиболее высокоразвитом мистицизме. Святой, шаман, йог или «герой» — все они склонны ощущать сверхъестественное тепло, каждый в своей плоскости бытия, в той степени, в которой они превосходят мирское человеческое состояние и становятся воплощением священного.
«Силы» и «история»
У иудеев мы видели конфликт между истинной религией Яхве и их восприятием космической святости, воплощенной в Баале и Астарте. Конфликт между религиозными силами, совершено различных порядков: с одной стороны — это древние космические иерофании, а с другой — священное, выступающее в образе Личности, Яхве, который проявляет себя не только в Космосе, но, прежде всего, и в Истории. На этой точке мы остановили наш анализ веры в Яхве и обратились к Индии, так как, по-видимому, именно там, в поклонении Шакти и в Тантре, религия силы достигла наивысшего пика. В павшем мире Калиюги освобождения можно достичь лишь пробудив космическую энергию, дремлющую в теле человека, и заставив ее подняться к sahasrara cakra, объединив ее с чистым сознанием, символизируемым Шивой. Уже сразу можно увидеть, насколько это отличается от популярных религий восточной прото-истории, примером которых служат культы Баала и Великих Богинь. Тантризм представляет собой дерзкий акт интериоризации. Пантеон, иконография и ритуал тантризма имеют значение лишь настолько, насколько они обращены внутрь, ассимилированы и «реализованы» в комплексном переживании, затрагивающем тело не в меньшей степени, чем психику и сознание. Видно, что роль, играемая Шакти, значительна. Но мы не должны забывать, что освобождение достигается объединением Шакти и Шифы. В тантризме Шива — чистое сознание — является пассивным. Его «бездейственность» аналогична состоянию deus otiosus; в «примитивных» религиях, когда Высшие Существа стали пассивными, безразличными, «отсутствующими», а их место заняли сильные, могущественные божественные фигуры. Мы упоминали миф о рождении Шакти, когда боги во главе с Высшим Существом одновременно напрягли все свои силы, чтобы создать эту Богиню. И после этого именно она была дарителем силы и жизни. Тантрист старается повторить этот процесс, но в обратном направлении. Ему нужно «активировать» чистый дух — Шиву — ставший бездействующим и пассивным, и объединить его с его собственной Шакти, которая отделилась от него (актом творения) и рассеялась по всему космосу. Достижение этой парадоксальной цели — объединение двух противоположных принципов — физически проявляется очень сильным теплом. Это явление, как мы видели, универсально для всех магов и мистиков, и мы понимаем его значение: сверхъестественное тепло сигнализирует о реализации парадокса, посредством которого превосходится человеческое состояние. Если мы желаем выразить этот процесс языком примитивных религий, то можем сказать, что тантрист пытается «реактивировать» Высшее Существо, объединяя его с «силами», которые заняли его место. Так как Шива является символом чистого духа, абсолютного сознания, то усилие «активировать» его (Шиву) объединением с его Шакти, кроме всего прочего, указывает на уважение и почитание, которыми все еще пользуется Высшее Существо, даже после того, как оно стало «бездействующим».
175
См. Georges Dumezil,
176
177
Kasten Ronnow, «Ved/craft/, eine wortgeschichthche Untersuchung» in
178
См D Hoens,
179
В этом отношении можно видеть противоречивую реакцию на священное с одной стороны, имеется тяготение к магико-религиозной