Кстати, роль Гельфанда как раз была двойственной, германские чиновники ему не доверяли, полагая, что он может заботиться об интересах мировой социал-демократии в большей степени, чем Германской империи. Гельфанд, в частности, убеждал немецкие власти воздержаться от наступательных действий против России[39]. По мнению Гельфанда, «Русский рынок и участие в индустриализации в России для нас важнее, чем любые территориальные приобретения»[40].
Чтобы придать Гельфанду хоть какой-то вес в предыстории Российской революции, его биографы высказывают гипотезу (но без доказательств) о связях его с социал-демократами-межрайонцами. Единственный аргумент, который приводится в пользу этой версии — контакты Гельфанда с эмигрантами, которые позднее запишутся в межрайонцы (а не с теми межрайонцами, которые действовали в Петрограде)[41]. Важно и другое — роль межрайонцев была существенной в начале событий 23 февраля 1917 г., а не 22 января 1916 г., когда революцию планировал Гельфанд.
В любом случае, события февраля 1917 г. явились для Гельфанда (равно как и для немецких властей) полнейшей неожиданностью.
Даже Катков понимал всю склизкость его немецкой версии, выстраивая ее с помощью словечек «как говорили» (кто?), «возможно», «по всей вероятности»… Но он уверен, что 23 февраля не обошлось без немцев. А как же. Ведь выступления начались с листовок социал-демократов-межрайонцев, в которых было написано «Долой войну!» Явная немецкая инструкция[42].
Катков забывает (или делает вид, что забывает), что лозунг «Долой войну!» был распространен среди левых социалистов (интернационалистов), и направлен он был против обоих воюющих блоков. Так что немцы дали бы другую инструкцию, если бы у них были рычаги влияния на забастовщиков и российских социал-демократов. Ведь даже Катков знает, что началось-то с межрайонцев. А они как раз стояли на интернационалистических, а не оборонческих позициях. Так что Катков безосновательно наводил белоэмигрантскую тень на революционный плетень.
Раз уж немцы не годятся в организаторы Февральской революции, можно примерить на эту роль англичан. Доказательства? Да тоже никаких. Один принцип «кому выгодно». Так они же не немцы — им вроде бы невыгодно. Из-за революции русский фронт под угрозой оказался. Однако нет пределов мифотворчеству. Вот Н. Стариков целую книгу посвятил сложно-сочиненному доказыванию, что англичанам было выгодно поражение России в войне. «Именно наши „союзники“ по Антанте убили Российскую империю. Первую скрипку в этом похоронном марше играла британская разведка…»[43] Очень, понимаете ли, боялись англичане, что Россия усилится после победы над Германией. Одна неувязка — Германию-то еще не победили. Даже США еще не вступили в войну против Германии. Вот англичане дураки какие — обеспечивают немцам возможность выиграть войну, перебросив силы с восточного фронта на западный. В общем, хитро заверчено.
Знание предмета для создания таких веселых версий не требуется. Н. Стариков выясняет, например, каково участие эсеров в событиях Февральской революции. Ознакомиться с известными на этот счет фактами — лениво. Достаточно «полистать мемуары известного нам лидера этой партии Виктора Чернова»[44]. А там о февральских событиях ничего нет. Н. Стариков забыл, что Чернов находился в эмиграции, а в выступлениях февраля 1917 г. участвовали те эсеры, которые были в России. А ведь на своем незнании вопроса Н. Стариков начинает выстраивать ветвистую теорию: эсеры не организовали революцию. И кадеты. И немцы с большевиками не организовали. Кто организовал? Остаются англичане (куда только японцы подевались?).
Спору нет, британцы симпатизировали конституционным преобразованиям в России, так как считали, что это сделает социальную систему, а значит — и фронт, более эффективными и устойчивыми. Но и этот, вполне понятный мотив еще никак не доказывает причастность англичан к событиям. Нужно найти рычаги. Но их обличители англичан и немцев не нашли. Приходится начать с другой стороны — а кто на самом деле запустил маховик революции в Петрограде, которым затем уже воспользовались разнообразные политические силы.
Пока либералы, масоны, окружавшие царя группировки интриговали, вели разговоры, напоминавшие заговоры, и строили заговоры, не продвигавшиеся дальше разговоров, в стране обострялся застарелый социальный кризис, усиленный войной.