«После окончания войны Соединенные Штаты втянулись в холодную ожесточенную борьбу против Советского Союза... Не одна Россия вызывала беспокойство. В глубине нашего мозга таился страх перед новым экономическим кризисом... Чем выше был уровень национального дохода, который держался на инфляции цен и зависел от нашей финансовой помощи Европе и военных расходов, тем значительнее казалась высота, с которой в один печальный день он мог упасть». Подходя далее к еще одной, не менее серьезной причине «утраты традиционной самоуверенности» и «психической травмы» определенной части американского народа, Л. Гурко писал: «Широко распространенным заблуждением еще в 1920-х годах была уверенность, что все проблемы могут быть решены накоплением достаточных денежных средств. События, происшедшие начиная с 1929 года (имеется в виду экономический кризис. — А.К.), поколебали эту точку зрения. Американцы сейчас богаче и сильнее в материальном отношении, чем любая нация на земле, и все же у нас теперь нет уверенности, что одно это... может решить все стоящие перед нами проблемы».
От «кризиса духа» в годы после второй мировой войны не спасло Америку, как некогда, во времена войны 1914-1918 годов, и ее участие на стороне победившей коалиции. Воистину уже не «серые», а «черные» времена настали для капиталистической системы! Особенности этих времен наложили свою печать на всю культуру Соединенных Штатов, в том числе и на ее кинематографию. Возобладавшее в ней направление могло быть действительно названо «черным». (Вслед за США оно получило распространение также в Англии, Франции и некоторых других странах.)
В фильмах этого реакционного направления нет никакого идеала, для героев отсутствует какой-либо выход из замкнутого порочного круга преступлений, жестокостей, психических и физиологических извращений. «Черная» атмосфера становится в фильмах выразителем мировосприятия их авторов. При создании ее используются различные художественные приемы. Как показала «Спиральная лестница», анализ приемов сам по себе, безусловно, тоже мог бы привести к интересным выводам о корнях генеалогического дерева «черного» фильма, о наследственности, преемственности, модернизации тех или иных средств выразительности, о смещении в «черной серии» приемов, характерных для обычной уголовной, детективной драмы, для гиньоля, для фантастических и приключенческих произведений, для экспрессионистских, абстракционистских и прочих вывертов в театре, живописи и т.д. Здесь же важно подчеркнуть, что не отдельные художественные особенности прежде всего делают «черный» фильм черным, а его отношение к действительности, его мировосприятие. Именно поэтому «черная серия» представляет собой не жанр, а течение, направление в современной буржуазной кинематографии. Тем более, что известны не только «черные» драмы, но и «черные» комедии, которые существенно отличаются своими настроениями даже от довоенных уголовных «комедий» с патологическим юмором.
Если говорить о натурализме деталей и жестокости «черного» фильма как об одной из его отличительных особенностей, то следует заметить, что такого рода элементы часто оказываются привнесенными в картины совсем другого характера, подчас в картины подлинно реалистические и социально значимые. Навеянные несомненным влиянием «черной серии», эти болезненные элементы подобно особо жизнестойким микробам проникают даже в такие, в целом здоровые организмы кинопроизведений, как, например, хорошо известная у нас «Плата за страх» французского режиссера Анри Клузо (сцена на нефтяном болоте и т.д.). Под влиянием «черной» моды чертами невероятной жестокости наделяются часто фильмы для детей, в частности, мультипликационные картины. Американский кинорежиссер Джон Хаусман с горечью воскликнул несколько лет назад:
«Я помню время, когда Дисней и его менее удачливые подражатели показывали на экране шаловливые проделки пчелок, птиц и разных мелких зверюшек. Преобладающим тоном было чувство радости жизни... Теперь все изменилось... Мультфильмы превратились в кровавое поле сражения, на котором одичавшие и безжалостные создания преследуют и калечат друг друга или с садистской яростью разрывают на части».
Для того чтобы составить представление о типичных, средних образчиках «черной серии», нет необходимости даже излагать их содержание - для этого достаточно воспользоваться кинорекламными объявлениями, которыми пестрели американские журналы и газеты: