Одурманенная нахлынувшими воспоминаниями, она подняла голову, словно в тумане, встретилась со своим отражением в зеркале: таким жалким, таким…
В дверь постучали.
— Екатерина Александровна, вы готовы? — спросил Зиновьев.
Очнувшись, Катя вскочила, поправила куртку, закатала рукава, прихватила с коврика балетки.
— Да, — открыла она дверь. — А где здесь выключатель?
На удивление, ни внутри, ни снаружи она его не обнаружила.
— Так свет сам выключится. У Вадима Сергеевича все на датчиках, все запрограммировано. У нас тут крутом передовые технологии. Даже свое электричество на случай аварийного отключения, — гордо поделился Зиновьев и расплылся в улыбке: — Узнаю спортивный костюм шефа! А вам идет. Как раз к вашим глазам. У нас шеф всех спортом заставил заниматься: что мужчин, что женщин. И инструкторы в тренажерном зале есть. Из своих: по ночам ребята охраняют территорию, а по вечерам тренируют. И волейбольную площадку с обратной стороны здания соорудили: по субботам у нас там такие баталии!..
Не замечая состояния Кати, Саша еще некоторое время расхваливал нововведения, а потом спохватился:
— Пойдемте вниз, вас следователь ждет. Только меня просили вас проинструктировать, что говорить.
— То есть? Придется врать? — затолкав глубже в пакет грязную одежду, на выходе из приемной хмуро уточнила она.
— Зачем врать? — Зиновьев даже растерялся: то ли от вопроса, то ли от тона, каким он был задан. — Расскажете все, как было: снимали с другом ночной пейзаж. Собрались уезжать, заметили перелезавшего через забор человека. Испугались, оступились, упали в канаву. Было темно и страшно. Вам предложили зайти помыться. Вот и все. И ни слова о сумке! Вы не соврете, вы лишь всего не расскажете! А следователь запишет ваши показания.
— Вот как… — Катя остановилась у двери, развернулась, демонстративно присела на диван. — Возможно, я и не всё расскажу. Но лишь в том случае, если буду понимать, для чего. Так что или вы, Саша, мне объясните, что здесь у вас происходит, или я скажу всё, как было. Не имея на то веской причины, я не собираюсь говорить «не всё». Тем более под протокол. Присаживайтесь. Я вас внимательно слушаю.
— Ну… хорошо, — растерянно согласился тот, подтянул стул и сел напротив. — Так и быть: вы ведь не чужой нам человек. Понимаете, весной мы запустили сборочную линию. Всё под контролем японских специалистов, все узлы и детали оттуда, полная стерильность. Качество японское, но цена много ниже. Первые партии ушли на ура. И вдруг — брак: останавливаются сами по себе наши установки во время работы, показания исчезают. А если такое случится во время операции? Знаете, сколько Вадим Сергеевич вложил сил и средств, чтобы завод именно у нас построили? Дело всей его жизни, а тут такое ЧП! Да еще один за другим сразу пять отказов! Японцы приказали остановить сборку специалисты приехали: разбирают, проверяют — ничего не находят. Всё работает! И неудивительно: ребята прошли обучение, сдали экзамены, представитель компании на постоянной основе работает! У Андрея Леонидовича сразу возникли подозрения, что это не просто брак… В общем, забрали мы позавчера последнюю установку из Пскова, сделали вид, что на склад выгрузили, а на деле оставили в машине. Ночью кто-то проник на территорию завода, Петровичу, он самый старший у нас в охране, едва голову не пробили, в больнице теперь. Похоже, именно последний возврат и искали.
— Зачем?
— В сумке оказалось устройство с программным обеспечением. С виду — оригинальное, заводское. Уже проверили — серийный номер совпадает с тем, который в спецификации установки. Выходит, там сейчас другое: фальшивое, дающее сбой программы. Но ни то, ни другое мы не можем отдать милиции.
— Почему? Что вы будете с ними делать?
— Передадим представителям корпорации: пусть сами изучают, разбираются. А нам сейчас кровь из носу надо найти того, кто в этом замешан. Кто-то из наших… Блин, ведь все свои в доску! — в сердцах хлопнул по колену Зиновьев. — Андрей Леонидович персонал лично подбирал, буквально под лупой каждое резюме изучал, сквозь пальцы просеивал! А Вадим Сергеевич еще и каждого за свой счет учил по три месяца в Японии! Но мы этого гада вычислим. И японцам отчитаемся, иначе закроют они нас окончательно.
— Понятно… — Катя задумалась. — Возвращалась к машине, испугалась перелезавшего через забор человека, поскользнулась, упала в канаву. Только стала выбираться — набежали люди, затеяли драку. Было темно, так что я почти ничего не видела. Так пойдет?