Мой областной инспектор, Рамзее Смит, встретил нас в отеле. Он был рослым человеком, тонкая сетка морщин плотно охватывала его загорелое лицо, а в глазах светилась печадь, хотя постоянная улыбка как-то компенсировала ее.
Мы потягивали пиво в холле отеля, дожидаясь Джорджа, так как послали его сменить местных охранников.
Работа продвигается успешно,— доложил мне Рамзее.
Отлично,— одобрил я, довольный тем, что никто не спросил, что это за «работа». Я хотел преподнести им сюрприз.
Как ваши жена и дети?
Прекрасно,— заверил он.
А новорожденный?
Выжил, и у него нет никаких дефектов,— гордо сообщил он.— Я отослал жену на Корсику во время беременности. Вот его фотография.
Я притворился, будто разглядываю ее, отпуская ожидаемые восхищенные междометия.
Кстати с> снимках,— вспомнил я.— Вам нужно еще каксе-нибудь оборудование для киносъемок?
Нет, у нас всего хватает. Дела идут великолепно. Когда вы желаете осмотреть работу?
Как только мы чего-нибудь перекусим.
Вы — мусульманин? — вмешался Миштиго.
Я коптской веры,— без улыбки ответил Рамзее.
О, в самом деле? Вы имеете в виду монофизитскую ересь, не так ли?
Мы не считаем себя еретиками,— сказал Рамзее.
Я сидел, гадая, правильно ли поступили мы, греки, спустив логику на этот злополучный мир, в то время как Миштиго погрузился в забавное (для него) перечисление христианских ересей. В приливе злости из-за обязанности служить гидом в этом путешествии я записал их все в экспедиционный дневник. Позже Лорел сообщил мне, что из него получился отличный и аккуратно заполненный документ. Что лишь показывает, насколько скверно я, должно быть, чувствовал себя в ту минуту. Помню, я занес в тот дневник даже историю о случайной канонизация в шестнадцатом веке Будды под именем Святого Иосафата.
И, наконец, пока Миштиго сидел там и насмехался над нами, я понял, что должен или зарезать его, или сменить тему. Так как сам я не христианин, то его теологическая комедия ошибок не задела во мне религиозной струны. Однако меня покоробило, что представитель иной расы пошел на такие хлопоты, занимаясь исследованиями лишь ради того, чтобы заставить нас выглядеть толпой идиотов.
· ·
Рассматривая это в данное время заново, я теперь понимаю, что был неправ. Успех сделанной мной тогда видеозаписи («слова», на которые ссылался Рамзее) подтверждает мою недавнюю гипотезу о веганцах: они чертовски наскучили самим себе, а мы были настолько новыми, что они ухватились за наши вечно популярные и классические проблемы, равно как и за ту, которую мы представляли во плоти. Они грудами громоздили догадки, кто на самом деле написал шекспировские пьесы, умер или нет Наполеон на острове Святой Елены, кто были первые европейцы, ступившие на землю Северной Америки, указывают ли книги Чарльза Форта, что Землю посещала неизвестная им разумная раса, и так далее. А высшая каста веганского общества питается еще и нашими средневековыми теологическими дебатами. Забавно.
* *
Касательно вашей книги, срин Штиго...— перебкл я. Употребленная мною форма почтительного обращения — срин — остановила его.
Да?
У меня сложилось впечатление,— сказал я,— что вы не желаете в данное время обсуждать никаких подробностей. Я, конечно, уважаю ваши чувства, но это ставит меня и неловкое положение как руководителя этой поездки.
Мы оба прекрасно понимали, что мне следовало бы выяснить это с ним наедине, тем более после ответа Филу, данного им на приеме в Управлении, но я испытывал желание поругаться и хотел дать ему знать об этом, так же как и направить разговор в другое русло. Поэтому я сказал:
Мне любопытно, будет ли она главным образом отчетом о путешествии по посещаемым нами местам или вы хотите, чтобы мы помогли привлечь ваше внимание к хаким-то особым местным условиям — скажем, политическим — или к теку щим культурным новинкам.
Я заинтересован главным образом в написании подробной книги о путешествии,— ответил он.— Но рад буду выслушать ваши замечания по ходу дела. Я думал, это все равно входит в ваши обязанности. А так, я знаком б общих чертах с традициями и текущим положением дел на Земле, и они ме ля не очень занимают.
Расхаживавший и куривший в ожидании обеда Дос Сантос резко остановился и спросил:
Срин Штиго, как вы относитесь к движению возвращенцев? Сочувствуете ли вы нашим целям? Или вы считаете :>то мертвым делом?
Да,— ответил он.— Последнее. Я считаю, что когда кто-то умер, единственное, что тут можно сделать,— это похоронить его. Я уважаю ваши цели, но не вижу, как вы можете даже надеяться осуществить их. С какой стати вашему народу бросать обеспеченность, в которой он теперь живет, и возвращаться сюда? Большинство людей нынешнего поколения паже не видели никогда Землю, не считая видеозаписей, а вы должны признать, что они едва ли могут кого-нибудь завлечь.