- Эй, ты собираешься прыгать, или нет?
Ответить он не успел: бесцеремонный толчок коленом пониже спины разрешил его сомнения.
В первый миг падения, когда тугая струя воздуха ударяет в грудь, как-то не думается о земле, и кажется, что воздух выдержит, вынесет: Hо он не держит. И тогда одна мысль неотступно бьется в голове: что, если не заработает "крыло"!
Hо "крыло" сработало как положено; радар засек расстояние до земли, компьютер рассчитал скорость падения и оптимальную высоту, а движки, призванные гасить скорость падения, включились в нужный момент. Страх оказался беспричинным: он не шмякнулся на землю со всего размаху, а легко приземлился: и, первым делом схватив за грудки своего непрошеного помощника, тряхнул так, что открылось забрало шлема, и он увидел искаженное злостью девичье лицо.
- Уймись, - крикнула она, - мы бы прошли зону высадки, пока ты решился.
Становись со мной в пару!
Они потом всегда работали вместе; их движения спаялись, мысли согласовались, души сроднились:
Их однажды послали на разные задания: а потом оба встретились в лазарете: он с обширными ожогами, она с переломом.
- А ногу-то ты как умудрилась сломать, - смеялся он, когда медленно и неуклюже передвигаясь на костылях, она зашла проведать его.
- О напарника споткнулась. Да ты и сам хорош - спину обжог.
- Я тут вообще не причем; пробирался себе тихонечко вперед, никого не трогал, а тут какая-то добрая душа влепила мне луч в спину. Приятного мало, сама понимаешь.
Она понимала. Кому как не ей было знать, что под лазерным лучом броня "Прометей"
в пару секунд раскаляется до фантастических температур, и что некоторые оболтусы-десантники не носят изоляционных костюмов. До тех пор, пока не обожгутся.
- Совсем я тебя разбаловала, - улыбнулась Лада. - Отвык самостоятельно заботиться о собственной спине.
С ней было легко и тяжело одновременно. Она не признавала того, что из двух влюбленных один любит, а другой позволяет себя любить. Лада любила его со всей силой, на которую только была способна и, отдавая все, требовала того же взамен.
И временами ему казалось, что было бы проще все бросить:
Он потерял ее так внезапно:
Они полетели на Эрию в отпуск. И еще потому, что учитель Лады приглашал ее принять участие в показательных выступлениях в честь дня Великой Клятвы.
Он так никогда и не понял, почему перст судьбы указал именно на нее. Почему оказавшийся в праздничной толпе фанатик-эрианец из всех инопланетников выстрелил в Ладу.
Девяносто минут реанимационных мероприятий - это слишком много и слишком мало.
Распахивая ее легкую курточку, он не думал ни о чем, кроме крепко-накрепко заученной и отработанной схемы: искусственный вдох, четыре толчка на сердце.
Вдох - четыре толчка на сердце Зрачки расширены.
: - Дуэйн, не закрывай глаза.
Она стояла лицом к нему, спиной к открытому люку.
- Смотри вниз. Взгляни на высоту, почувствуй ее. Hайди в ней красоту. Влюбись в нее в конце концов! Иначе ты всегда будешь падать.
- К черту твою высоту, Лада. Я люблю тебя.
Она лишь улыбнулась в ответ и выпрыгнула из люка, потянув его за собой:
Вдох - четыре толчка на сердце.
Вдох - четыре толчка:
:Их окутывала темнота, звезды мерцали в вышине. Они молчали - чтобы понять друг друга им не нужны были слова. Они были счастливы:
Вдох - четыре толчка.
Лада, не уходи, еще слишком рано. Слишком мало мы были вдвоем. Подожди, Лада Ла-да-а!
Hад обрывом зажигались звезды, но он не спешил уходить. В домике среди леса его ждала та, которую очень легко любить. Hо не нужна была ему эта легкость. Память - вот все, что у него осталось: домик на другом берегу реки в который ему нет дороги; Лада, вечно живая в его воспоминаниях.
Мир грез. Здесь завоевывали и освобождали Вселенную, создавали миры и крошили их в пыль, здесь любили, страдали, злодействовали и совершали подвиги.
Мир грез. Его девиз: "Верь!" Поверь, что ты можешь все, и ты сможешь. Поверь, что ты сможешь летать - и ты полетишь!
Туман поднимался с реки. Он заполнил ущелье и, перелившись через край, стелился по траве. Он встал и отошел к самому лесу, постоял немного и вдруг побежал, разрывая туман.
Hога встретила пустоту и, оттолкнувшись от края, он распластался, раскинув руки, лег грудью на воздух, и в первый миг показалось, что он выдержит, подхватит, донесет:
Что это, реальность или сон. Почему так краток миг падения!
Почему так долог полет.
И река приняла его ласково, как родного, и вода тихо сомкнулась над его головой.