Когда оба очнулись от этого сказочного сна, Холли рассмеялась тихо-тихо. Ник убрал с ее лица прядь волос и, улыбнувшись, нежно сказал:
— Дорогая, мне понравилось целовать тебя в щечку.
Она сладко проворковала в ответ:
— Если ты дашь мне минутку на раздумье, я скажу, что мне нравится.
— О нет! — засмеялся он. — Я дам тебе на это целую ночь.
Вздохнув, она произнесла:
— А как же твоя Большая Ба?
— О ней есть кому позаботиться. — Он дотронулся губами до ее лба. — Как и о тебе.
Холли улыбнулась и прижалась к нему.
— Думаю, сейчас ты прав, — пробормотала она.
11
День ото дня Николас Браун становился все более необходим Холли. Она летала как на крыльях. Возможно, так бывало с ней и раньше, но только теперь она стала задумываться об этом. Холли никогда не чувствовала себя такой молодой и привлекательной, как теперь.
Неделя началась спокойно и неторопливо, и Холли подумала, что все ее проблемы отошли в прошлое. Порой она спрашивала себя, чем объяснить происшедшую с ней перемену, — и не находила ответа. Она по-прежнему боялась довериться своему чувству, в котором и крылся ответ на этот вопрос. Холли догадывалась, что ее хорошее настроение не остается незамеченным, вызывая удивление и сплетни.
В четверг утром доктор Флойд, выглянув из своего кабинета, холодно обратился к ней:
— Не могли бы вы зайти на минуту ко мне?
— Конечно, — ответила Холли, не оставив без внимания хмурое выражение его лица.
Через несколько секунд она уже сидела напротив дока в его кабинете. Не зная, чего ждать от этого непредсказуемого человека, она нетерпеливо спросила:
— Что-нибудь не так?
Разглядывая свои длинные крючковатые пальцы, он сухо произнес:
— Я слышал, ваши пациенты идут на поправку?
Улыбнувшись, она ответила:
— Солнце оказывает прекрасное воздействие на человека.
Доктор Флойд помолчал.
— Мне кажется, вы нашли общий язык с Фредди Лоуренсом?
— Не совсем. Он злится, когда я пытаюсь вызвать его на откровенность.
— Однако его самочувствие намного улучшилось.
Он замолчал, и в кабинете повисла тягостная тишина.
Все это время Холли старалась понять, что же все-таки у дока на уме. Ясно одно — он позвал ее сюда совсем не для того, чтобы обсуждать самочувствие пациентов.
Вдруг уныние исчезло с лица доктора Флойда, когда он патетически произнес:
— За долгие годы врачи заслужили почет и уважение! Они посвятили свои жизни благополучию других людей. — Он резко встал и подошел к окну. — Но сейчас иное время, и общественное мнение настроено к нам по-другому. Иногда чьи-то проступки перечеркивают все наши общие заслуги перед человечеством. Стало принято говорить о том, что мы зарабатываем деньги на людских страданиях, что наша главная цель состоит в том, чтобы продать или купить побольше акций и сначала приумножить личное состояние, а уж потом заботиться о здоровье пациентов.
— Во многом это справедливо. Из своего небольшого опыта я знаю об этом. Вот почему я приехала сюда.
Грустно улыбнувшись, доктор Флойд заметил:
— Я тоже здесь по этой же причине. Первые десять лет своей практики я был одним из тех, кто думает прежде всего о себе, Холли. И лишь трагические обстоятельства заставили меня по-новому взглянуть на свою жизнь. Я уехал подальше от дома, стал заниматься этой менее доходной областью медицины.
— Я понимаю вас, — прошептала Холли, проникаясь симпатией к нему.
Он пожал плечами.
— Но здесь вознаграждение за труд в некотором смысле ничуть не меньше. — Он задумался. — Правда, приспосабливаться к новым условиям жизни в замкнутом маленьком обществе очень непросто.
Его молчание было таким долгим, что Холли не успела приготовиться к следующей реплике. И она прозвучала для Холли громом среди ясного неба.
— Мне кажется, вы не слишком хорошо вошли в жизнь этого общества. — Стараясь не смотреть на нее, он продолжил: — Очень жаль, но приходится констатировать, что вы стали предметом сплетен.
Холли в изумлении уставилась на него, потеряв дар речи. Первая ее мысль была о мотоцикле. Но она не ездила на нем уже целую неделю! И вдруг до нее дошло, о чем идет речь, и она густо покраснела.
— Ваши отношения с Николасом Брауном… — в быстром взгляде доктора, ей показалось, промелькнула симпатия. — …Яне осуждаю вас, Холли. Но это делают другие. Он — национальная гордость, кумир нашего города, и когда его «ягуар» видят поздно вечером и рано утром возле вашего дома, это, как вы понимаете, вызывает пересуды.