Пару дней спустя, в субботу утром, к Карен заглянула Айрин Кортни. За это время Майлз ни разу не дал о себе знать – возможно, и впрямь улетел на Гавайи.
– Ну, как самочувствие?
– Не знаю, – опасливо отозвалась Карен. – Заходите, присаживайтесь. Сдается мне, у меня началась-таки «утренняя тошнота», но… почему-то вечером, после того как я поела карри, так что…
– Индианки, знаете ли, добавляют карри в любое блюдо, и ничего. А тошнота по вечерам – дело обычное, – рассмеялась Айрин. – Добро пожаловать в клуб страдающих токсикозом!
– Все началось так неожиданно, – поморщилась Карен. – Премерзкое состояние, должна вам признаться, но, как только тошнить перестало, я снова почувствовала себя относительно хорошо. И с тех пор приступы не повторялись, хотя…
– Это нормально. Кстати, в первый раз УЗИ полагается делать на восемнадцатой неделе. Я все для вас организую. Но если вы предпочитаете перейти под наблюдение акушера, могу порекомендовать очень хорошего специалиста.
Карен глядела на собеседницу, лихорадочно размышляя: у Айрин Кортни четверо детей, к Айрин она искренне расположена, Айрин – превосходный врач и уже знает тайную подоплеку этой беременности.
– А надо ли? – с сомнением протянула будущая мама. – Я бы предпочла наблюдаться у вас.
Карен умолкла и заметно побледнела: ей представилось суматошное будущее в окружении чужих людей. Непрерывная серия обследований, клиники, нескончаемые осмотры…
Айрин сочувственно покачала головой. Она понимала, что творится в душе Карен, привыкшей ревниво оберегать личную жизнь от нескромных взглядов.
– Давайте мы вот как поступим, – предложила врач. – Свяжемся с акушером, чтобы он имел вас в виду, а вести беременность буду я. Акушер посмотрит вас пару раз, ознакомится с результатами обследований – ведь ему принимать роды, в конце концов! Так мы застрахуемся от любых непредвиденных обстоятельств. Но, скорее всего, услуги акушера понадобятся вам только на последнем этапе.
– Спасибо, – облегченно вздохнула Карен. – Понимаете, для меня это все настолько внове…
– Догадываюсь, – улыбнулась Айрин.
– Я так увлеклась карьерой, что ничего вокруг не виде… – Карен умолкла на полуслове и пожала плечами. – Да, собственно говоря, дело не в работе. Просто я единственный ребенок. Ни тетушек, ни дядюшек, ни двоюродных сестер-братьев.
– Ваши родители тоже единственные дети в семье?
– Да. Так что мне никогда не приходилось иметь дела ни с будущими матерями, ни с новорожденными. С подругами по колледжу я утратила связь еще до того, как они обзавелись детишками. Я… наверное, я всегда держалась слегка особняком, – невесело добавила Карен.
– А отцу ребенка вы сказали? Наступило неловкое молчание. Айрин первой оборвала паузу, решительно объявив:
– Вы меня простите, но, если наше общение не сводится к официальным отношениям между пациенткой и врачом…
– Нет, – поспешно отозвалась Карен. – То есть да. Да, я очень дорожу вашей дружбой, Айрин. Под словом «нет» имелось в виду то, что Майлзу я еще ничего не говорила. Я виделась с ним только раз, пару дней назад… и просто не нашла в себе сил признаться.
– Лучше собраться с духом, да и выложить все начистоту. – Айрин удрученно покачала головой. – Знаю: советы давать куда как легко! А ваши родители?
– Мама всегда мечтала о том, чтобы я вышла замуж и обзавелась детьми, – медленно проговорила Карен. – И отец тоже, хотя побуждения его я одобрить никак не могу.
– Большинство дедушек и бабушек обожают внуков при любом раскладе, – заверила Айрин. – Кстати, не могу не отметить, что вам абсолютно необходим отдых. Я не против активного образа жизни, но в первые три месяца требуется особая осторожность, – серьезно добавила она.
– Я собираюсь взять в штат еще одного адвоката.
– Вот и умничка! – Айрин встала и выложила из сумки на стол увесистую пачку брошюр. – Здесь все, что вам следует знать о ходе вашей жизни в течение последующих семи месяцев: что делать, чего не делать, какие курсы подготовки к родам есть в пределах досягаемости, и так далее.
– Спасибо, – невесело усмехнулась Карен. – Займусь этим в выходные, в перерыве между делами.
Карен собиралась провести уик-энд за работой, хотя официально офис закрывался в субботу в полдень. Однако, выйдя на улицу, чтобы перехватить что-нибудь на ланч, она так глубоко задумалась о личных проблемах, что не заметила, как сошла с тротуара на мостовую. Знакомый джип едва успел затормозить в каком-нибудь ярде от нее.
– Ну и какого черта ты себе думаешь?- закричал Майлз, выскакивая из машины. Дымчато-серые глаза метали искры, подбородок был воинственно выдвинут.
Карен отчаянно пыталась взять себя в руки и унять неистово колотящееся сердце.
– Я… я замечталась, – пролепетала она.
– Ты же едва не попала под колеса! Не говоря уж о том, что чуть не спровоцировала аварию!
– Прости. Честное слово, мне очень жаль… Ой, что ты делаешь?
– Похищаю тебя, – не без сарказма отозвался Майлз, увлекая ее к машине и без церемоний заталкивая внутрь. – Разве не понятно?
Поднимаясь на подножку, Карен с трудом справилась с узкой юбкой. Майлз и не подумал помочь ей, зато блокировал все пути к отступлению. Затем захлопнул дверцу, обошел вокруг машины и сел за руль.
– Я полагала, что ты уже покинул страну. А ты, оказывается, еще здесь. Кто может знать, что ты выкинешь в следующий момент? – холодно отозвалась молодая женщина, сцепляя руки на коленях, чтобы унять дрожь.
– Так я расскажу тебе. – Майлз двинул вперед рычаг переключения скоростей, и машина тронулась с места. – Я покину страну, – если уж ты настаиваешь на этой детективной формулировке, – только завтра. А сегодня я везу тебя к себе на ланч. И если ты только посмеешь заикнуться о том, что собиралась во второй половине дня немножко поработать, я разозлюсь не на шутку!
Карен закусила губу: предупреждающий взгляд собеседника лишь придавал значимости словам.
– Я, безусловно, ценю трудолюбие, но когда оно не переходит границы и не вытесняет из жизни все остальное. Между прочим, сегодня суббота, а завтра я улетаю, и надолго.
– Я не знала, захочешь ли ты меня видеть, – потупилась Карен.
Майлз молча вырулил на дорогу, ведущую к усадьбе. А затем внезапно спросил:
– А тебе самой хотелось меня видеть?
На мгновение она словно онемела. А затем с трудом выговорила:
– Все эти дни я места себе не находила от тоски. И понятия не имела, почему мы поссорились. Так что даже не знала… – нервно сцепив пальцы, Карен глядела прямо перед собой, – как к тебе подступиться.
Все так же, не говоря ни слова, Майлз свернул на дорогу, уводящую вверх от прибрежных равнин к пологим холмам. И вдруг, к превеликому изумлению Карен, тихо рассмеялся.
– Как ко мне подступиться? Да тебе стоило только пальцами поманить – и я бы мигом примчался.
– Вот уж не верю! – воскликнула Карен.
– Ну, может, не мигом, – усмехнулся он. Но явился бы как миленький, никуда бы не делся. По правде говоря, я тоже не понял, с какой стати тогда все пошло наперекосяк. Ясно одно: между нами накопилось много недосказанного, так что до отъезда мне хотелось бы выяснить, в чем загвоздка.
А ведь проблему за один вечер не решишь, подумала Карен. Ах, если бы он только знал!
– Наверное, мы изрядно сглупили, решив, что можно вечно жить в вакууме, отгородившись от всего мира, – тихо проговорила она.
– Мне казалось, что существующее положение вещей тебя вполне устраивает.
– Как и тебя. Да, ты прав. В мой рабочий график такой роман вполне укладывался. Но, видишь ли, мне и в голову не приходило, что моя личная жизнь сложится именно так… Словом, на душе у меня неспокойно.
– Рассказывай!
Она беспомощно пожала плечами.
– Долго ли продлится такой роман? Долго ли просуществуют отношения, в которых физический аспект занимает главное место, а все прочее отступает на задний план? Может быть, я лишь временное утешение, отвлекающее тебя от мыслей о Линде? И все в таком роде…