Раздался низкий глуховатый голос Сангстера. Грэхем глубоко вздохнул, припоминая события получасовой давности, потом торопливо принялся рассказывать о случившемся в офисе Разведывательного Управления.
— Никак не дозвонюсь до Вашингтона, — пожаловался он под конец. — Говорят, будто все линии выведены из строя и трансляционные станции тоже не в порядке. Так что, пока докладываю вам, — никого другого не могу вызвать.
— Хорошенькие новости, — мрачно изрек Сангстер. — Откуда звоните?
— Не знаю.
— Как? Не знаете, где находитесь? — От удивления у Сангстера даже сорвался голос.
— Я-то знаю. Зато вы не знаете и знать не будете.
— Вы… Вы отказываетесь мне сообщить? Подозреваете меня? Полагаете, я один из этих выродков?! — Он возмущенно замолчал. Грэхем старался разглядеть его выражение на маленьком видеоэкране, однако телефон работал скверно, видимость исчезала, беспорядочно мелькали темные и белые пятна. — Пожалуй, винить вас трудно, — продолжал Сангстер. — Одни предатели действуют, как безмозглые бандиты, другие проявляют исключительную хитрость.
— От вас требуется лишь одно: передайте, если это, разумеется, в ваших силах, все мною сказанное в Вашингтон, — попросил Грэхем. — У меня забот по горло, не могу сам искать возможность связаться. Помогите, пожалуйста.
— Постараюсь, — обещал Сангстер. — Еще что-нибудь?
— Да. Имена и адреса всех сотрудников разведки, находящихся в городе или его окрестностях. Не могли же все поголовно угодить в западню. Кое-кто порою неделями не выходит на связь. И наверняка бродит живой и невредимый. Необходимыми мне сведениями располагал только Лимингтон, однако в Вашингтоне должны знать не меньше.
— Сделаю что смогу. — Сангстер помолчал, потом заговорил вновь и чуть громче: — Наше ведомство получило ответы на вопрос-другой из тех, что недавно задавал Лимингтон.
— Что-нибудь новое? — встрепенулся Грэхем.
— Из Британии сообщают: осмотр лаборатории, а также записей Мак-Эндрюса показывают, что он вел весьма любопытные исследования, изучал изменение скорости частиц при тепловом воздействии. Видимо, пытался разрешить загадку силы, связывающей элементарные частицы. Однако испарился прежде, чем добился успеха и англичане поставили на его изысканиях крест.
— Понятно… — сказал Грэхем. — Мак-Эндрюса распотрошили, останки выбросили. Теперь он валяется на какой-нибудь витоновской помойке, бедный подопытный кролик.
— Я сам не лишен воображения, — укоризненно произнес Сангстер, — не нагнетайте страху. Зачем вы портите мне остатки сносного настроения, смакуя ужасы?
— Извините.
— Как оказалось, ни один радиолюбитель не слышал разговора Падильи с Трелливаном, — продолжал Сангстер. — Сообщенное из Буэнос-Айреса останется тайной навеки. О Падилье известно, что он проводил радиотехнические опыты, и тем добился изрядного финансового успеха. Сколотил недурной капитал, продавая схемы упрощенной частотной модуляции. Но сгубило его другое — неизвестно, что именно. Записей не осталось никаких.
— От этой зацепки я отказался уже дня два назад.
— Вы говорите так, словно нашли другую, причем, лучшую, — в голосе Сангстера звучало явное любопытство. — Угадал?
— Я нахожу нечто иное каждое утро, — мрачно изрек Грэхем, — да только к вечеру это иное рассыпается прахом. Я — сыщик-недотепа, наломавший дров изначально. — Он поджал губы и вздохнул: — А что поделывают правительственные эксперты?
— Насколько понимаю, ничего. Две группы укрылись в местах, определенных покойным Лимингтоном. И убеждаются, что сама глухомань, якобы хранящая и защищающая, становится помехой в деле. Что-то изобретут, построят, захотят испробовать, а поблизости нет ни единого захудалого витона. Пробовать не на ком!
— Дьявольщина, этого и я не учел, — признался Грэхем.
— Вы ни при чем. Никто из нас не мог такого предположить. — Сангстер помрачнел. — А перевести лаборатории в людные места — витоны быстро их уничтожат. Куда ни кинь — везде клин. — Он прищелкнул пальцами.
— Вы, наверное, правы, сэр, — согласился Грэхем. — Я снова позвоню, если разузнаю что-нибудь стоящее.
— Куда вы теперь? — последовал внезапный вопрос.
— Я, увы, становлюсь туговат на ухо, — пожаловался Грэхем. — Вот беда-то, ничего не слыхать.
— Да полно! — В голосе собеседника звучало разочарование. — Делайте, как считаете нужным. Только будьте поосторожнее! — Раздался громкий щелчок — Это Сангстер повесил трубку.
— Как там говаривали древние? — внезапно заметил дежурный сержант. — Если ни хрена в обстоятельствах не понимаешь, задайся вопросом: кому выгодно? Кто наживается, а?