— О чем ты?
— Прошлая ночь…
— Это было ошибкой. И это больше не повторится. — Анна наклонилась вперед, положив скрещенные руки на стол. — Это было непрофессионально с моей стороны.
— Я виноват. Увидеть тебя было шоком, и я уже был на пределе. Это оказалась взрывоопасная смесь.
Анна пожала плечами, стараясь не думать о прикосновении его пальцев к ее разгоряченной коже, о вкусе и мягкости его губ. Она хотела этого снова, и не только поцелуя…
— Любой намек на… эмоциональную привязанность между нами вызовет вопросы об объективности моего отчета и поставит под угрозу мое профессиональное положение. Я должна быть абсолютно беспристрастной.
— Я понимаю.
— Возвращение было, возможно, более эмоциональным, чем я ожидала. Я устала и была на взводе.
Тот, кто сказал, что человек учится на своих ошибках, был глубоко не прав.
Поцелуй с Джеком был одной из самых больших ошибок, которые она когда-либо совершала, но она сделала бы это снова, если бы у нее был шанс. И еще раз.
Джек кивнул:
— Я видел, что ты была уставшей. И у меня чувство, что я воспользовался…
— Давай просто скажем, что мы оба были виноваты и не позволим этому повториться.
Анна снова перевела взгляд на открывающийся вид. Слоны были ближе, несколько детенышей быстро бежали трусцой, чтобы не отстать от стада. — Спасибо за ужин.
— Не буду мешать тебе работать. — Джек встал, отодвинув стул. — Дай мне знать, если тебе что-то понадобится.
— Спасибо. Я так и сделаю. — Вот только прямо сейчас мне нужен ты. — Все, что мне нужно, — это не отвлекаться на вид.
Она открыла ноутбук и уставилась на экран.
Джек подошел к двери и обернулся:
— Анна?
Она повернула голову, и их взгляды встретились. — Мои гости уезжают завтра, и сегодня вечером мы устраиваем прощальную поездку в буш, будет пикник с коктейлями. Ты присоединишься к нам? — Думаешь, это хорошая идея?
— Да, если ты хочешь провести время в компании девяти серьезных американских экологов.
Перед поездкой в буш на закате Анна устоять не могла. И, судя по всему, Джек знал об этом.
Ей не хотелось оставаться с ним наедине, реакция на него была слишком непредсказуемой. Но если она откажется пойти, Джек может подумать, что она боится быть рядом с ним.
— Ладно, Джексон. Во сколько мы выезжаем?
Джек закрыл дверь своего кабинета и подошел к окну. Но вместо пыльной дороги и пересохшего ручья он мысленно увидел Анну, сидящую на террасе подтянув ноги и обхватив себя за голени.
Джек прижал ладони к глазам, чтобы стереть изображение, но это не помогло.
Забытая боль вернулась и стала сильнее, доставляя больше неудобств, чем когда-либо.
Когда он исключил Анну из своей жизни, он был не готов к последствиям разрыва. Смерть матери, когда ему было восемь лет, погрузила Джека в такое сильное горе и чувство вины, что надолго выбило его из колеи. Два года спустя неожиданное появление Анны притупило это чувство и заставило Джека прийти в себя, поскольку он поклялся обеспечить ее безопасность любой ценой. Но с ее отъездом боль потери снова обострилась, словно лезвие, вонзившееся в его сердце.
Чтобы отвлечься от этой боли, Джек погрузился с головой в работу. Единственную вещь, которую удавалось контролировать. Он вложил всю свою энергию и решительность в усилия превратить Тембу в место, которым он мог бы гордиться, несмотря на ожесточенное сопротивление отца. Но все же он видел мерцание волос Анны в бликах солнца на глади воды, слышал ее смех в шелесте листьев на ветру, ее легкие шаги по террасе… Потребовались недели, месяцы, годы, чтобы Джек перестал задаваться вопросом, чем она занимается в ту или иную минуту дня и ночи. Но, в конце концов, ему удалось сделать это. Или он думал, что смог.
У него была вся ночь и все утро, чтобы прийти в себя после шока, вызванного появлением Анны. Он почти не спал, несмотря на усталость.
После того что произошло между ними прошлым вечером, Джек мысленно вооружился против магнетизма ее очарования. Он спланировал их встречу в исследовательском центре, чтобы быть уверенным, что сможет контролировать себя. Нужно было каким-то образом дать ей понять, что их поцелуй не повторится. Это трудно, но они очертили границы, и следовало придерживаться их.
Тот факт, что при встрече он не притянул Анну в свои объятия и не поцеловал, он счел хорошим началом.
Джек не приглашал ее присоединиться к поездке в буш до тех пор, пока не почувствовал уверенность в том, что обуздал себя и свою реакцию на Анну. А потом она выбила почву у него из-под ног, назвав его старым прозвищем. Никто в мире не имел права называть его Джексоном, и то, что он снова услышал это из уст Анны, поколебало его уверенность и решимость.