— Я помню крокодила и как ты был зол.
— Ты сводила меня с ума, когда выкидывала какие-то рискованные штуки, Анна.
— Но ты ведь был всегда рядом, Джек. И всегда учил меня. Ты и Джозеф. Он все еще здесь?
Джек кивнул:
— Да, и он обучил всех наших нынешних следопытов.
Анна пожала плечами:
— Он и меня хорошо обучил. Но я все равно совершила ошибку.
— Ошибку? Какую?
— Я имею в виду, что я поняла, ты не мог думать обо мне каждый раз, когда я тосковала по дому. Потому что я тосковала все время.
— Анна… — Джек хотел сказать, что она ошибается.
Но та перебила его.
— Могу я получить камешек обратно? — протянула она руку.
Джек разжал кулак, и она взяла камень. Ее пальцы коснулись его ладони, и он почувствовал как будто удар, потрясение, которое заставило его схватить ее за руку и прижать к груди.
Анна резко выдохнула, и Джек сократил расстояние между ними. Он мечтал обнять ее задолго до того, как она уехала из Тембы. И мечтал об этом и после ее отъезда. Все, что он когда-либо позволял себе, — это мимолетное прикосновение своей руки к ее, шутливый толчок в плечо из-за какой-нибудь шутки.
Но его мечты не могли подготовить его к реальности. Он почувствовал, как Анна откликнулась на его объятие, как выгнулась ему навстречу. Джек почувствовал, как она обняла его за талию в ответ, и кровь буквально закипела в его венах. Он ощущал ее дыхание, теплое и быстрое, на своей шее.
— Анна?
— М-м-м? — Она повернула голову, и Джек прижался своим лбом к ее лбу.
— Я не поцеловал тебя, когда ты приехала.
— Ты перестал это делать с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать.
— И я не поцеловал тебя на прощание.
— Да. Я не позволила тебе это сделать.
Джек осторожно приподнял ее подбородок и провел большим пальцем по ее нижней губе.
— Итак, это два поцелуя…
— Джек…
— Ничего не говори. Пожалуйста.
Джек нежно прикоснулся губами к ее губам. Его руки скользнули вверх по ее спине, чтобы запутаться в шелке ее волос. А затем он углубил поцелуй, который уже не был таким нежным и осторожным. Он провел пальцами по ее волосам, затем обхватил ее за талию и сильно притянул к себе. Ее пальцы скользнули вверх по его груди. Их кончики казались прохладными на фоне разгоряченной кожи его шеи. Затем она скользнула рукой по его шее сзади и зарылась пальцами в его волосы, сильнее притягивая его к себе и отвечая на поцелуй.
Вселенная сжалась до этого момента, этого места, и Джек хотел, чтобы это продолжалось вечно.
Ее кожа, гладкая как атлас, пахла лавандой и розами, и она была на вкус…
Боже, на вкус она была слаще меда.
Он упивался ею, пытаясь утолить голод, который терзал его вечно. Тихий стон, вырвавшийся из ее горла, распалил его еще больше, но затем Анна внезапно уперлась ему в грудь.
— Джек, нет!
Утопая в водовороте ощущений и необузданного желания, Джек прижал ее к себе, пытаясь снова завладеть ее губами, но она отвернулась.
— Анна, пожалуйста…
— Нет!
Джек осторожно отпустил ее и обнял, прижавшись щекой к ее голове. Его дыхание было прерывистым, когда он пытался взять свое тело под контроль. Он мог чувствовать, как бешено колотится ее сердце. Когда биение замедлилось до чего-то похожего на норму, он отодвинулся.
— Прости. Я не хотел, чтобы так случилось. Это было…
— Нет, не надо. Здесь есть и моя вина.
Джек провел рукой по лицу, стараясь успокоиться.
— Анна… — начал он и остановился. — Я не знаю, как тебе объяснить… — Джек глубоко вздохнул. — Я только могу попросить прощения за то, что причинил тебе боль перед тем, как ты уехала. В ее глазах отразилась вся глубина пережитого страдания.
— Да, ты причинил мне боль.
— Я знаю. Это было трудно забыть и простить самому себе. На самом деле я…
— Мне было трудно простить тебя, Джек. Ты унизил меня, когда я набралась смелости и обнажила перед тобой свои самые сокровенные чувства.
— Я знаю, и мне жаль, но…
— И ты помнишь, — продолжала она, выпрямляя спину и встряхивая копной волос, — ты сказал, что я всего лишь ребенок.
Джек кивнул, конечно же, он помнил. Он никогда этого не забывал.
— Да, я помню, и это так и было. Ты была совсем девчонкой.
— Мне было восемнадцать, Джек. Юридически я была взрослой. Достаточно взрослой, чтобы голосовать, чтобы заниматься сексом. И чтобы выходить замуж.
Гнев начал нарастать внутри Джека. Гнев на его покойного отца, потому что именно он вынудил его так поступить с Анной одиннадцать лет назад. Но преобладающей эмоцией был шок. Хоть он и думал о ней дни и ночи напролет с тех пор, как она уехала, но он всегда держал свои чувства под контролем. И этот контроль испарился от одного поцелуя. Железная хватка, в которой он держал свои чувства, свое сердце… свою жизнь… растаяла в пылу одного поцелуя. Он потерял контроль над всем этим, и это напугало его до глубины души.