Писаренков оценивающе посмотрел на товарища, мол, что — задал задачу? — но Ненастин недоуменно молчал.
Он стоял и думал: «Еще не работа пока… Всего лишь ознакомление, а сколько препятствий…»
Ему невольно захотелось расширить пространство, разбросать эти чертовы трубы, чтобы можно было развернуться, как он это привык делать в цехе. Но…
— Вот что! — стал приказывать Писаренков. — Быстро!.. Дозиметры перецепляем за нижнюю петлю комбинезона, ближе к ботинку, чтоб вплотную к активности… Ноги ведь тоже наши, не дядины… И ложимся, быстро!.. Ползи за мной… Только осторожно… Не долбанись головой о термопару…
Они легли на трубы, которыми был устлан весь пол, с неприятным чувством ощущая животом, грудью, ногами их гладкую теплую твердь, словно тела их перехватило толстыми канатами.
По-пластунски стали протискиваться вперед и вправо между трубопроводами, которые густо и, казалось, бестолково переплелись в пространстве.
Первым полз Писаренков, продвигая перед собой переноску, за ним следовал Ненастин, испытывавший гадливое чувство к этим трубам, словно это были затвердевшие теплые удавы. Порою ему казалось, что он борется с гигантским силачом, который слегка разжимает объятья лишь для того, чтобы поудобнее перехватить свою жертву.
— А не заклинит нас тут? — с тревогой спросил Ненастин, попутно ощупывая и запоминая конфигурацию поверхности теплых и очень гладких контурных труб.
— Не боись! — сказал Писаренков, тяжко пыхтя. — Я тут трассу надежную проложил… Притирайся, запоминай… Завтра один пойдешь…
Они ползли так метров восемь, то сильно сгибаясь в пространстве между трубами, то до боли прогибаясь в спине, то распластываясь плашмя, испытывая болезненное надавливание в разных частях тела.
«Вот она — притирка!..»
Ненастина пару раз сильно заклинило между трубами. Ему стало страшно. В душе метнулось неуправляемое паническое чувство. Объятия труб были поистине железными. Ненастину казалось, что кто-то очень мускулистый обхватил его мертвой хваткой и никогда уже не отпустит… Как в детстве, когда в борьбе более сильный укладывал на лопатки: «Пощады просишь?!» А он в бессильной ярости дергался под насевшим на него противником.
«А тут и пощады не у кого просить…» — с грустью подумал Ненастин.
— Спокойно! — приказал Писаренков. — Расслабься, чуть сдай назад, почувствуй, куда просится тело… Оно само поползет, не насилуй свою собственную натуру… Притирайся грамотно…
— Так мы ж, Гена, прямо-таки втираем гамма-лучи себе в тело, точно твой доктор мазь! — вдруг догадался и с удивлением воскликнул Ненастин.
— А ты думал! — с гордостью ответил Писаренков, оформляясь калачиком в небольшом закуточке. — Давай, давай! Определяйся и ты, Витек!.. Половина пути, считай, пройдена… Ознакомимся — такую же дорогу проделаем в обратном направлении… Выбираться отсюда нелегко. Тоже притирка требуется… Так вот. Смотри и слушай… Вот он, этот теплообменник, который зарос внутри рабочей средой. Его надо отсюда демонтировать… Тащить будем по трассе, проложенной нашими телами… Кое-какие… трубы по тракту протаскивания придется, конечно, временно демонтировать… Теплообменник не согнешь, как человеческое тело… Усек?..
— Усе-ок, — сказал Ненастин разочарованно, обливаясь потом. На первом этаже было душновато. Воздух нагрелся от теплых трубопроводов и был густо настоян на железе. — А сколько мы схватили уже, Геныч? — спросил вдруг Ненастин.
Писаренков деловито снял с петли комбинезона возле ботинка оптический дозиметр и посмотрел в окуляр на свет лампы-переноски. Внутри виднелась матовая шкала с делениями, а на ней черная вздрагивающая стрелка.
— Сто шестьдесят миллирентген, или, грубо говоря, по десять палок схватили мы с тобой, брат Витюха… — Писаренков внимательно посмотрел на товарища, — А дневная норма знаешь сколько?
— Семнадцать миллирентген, — задумчиво ответил Ненастин.
— То-то же! — сказал Писаренков и снова прицепил дозиметр за петлю комбинезона возле ботинка.
— Геныч, — неуверенно спросил Ненастин, — а кровь от этого не портится?
— У меня кровь крепкая, — засмеялся Писаренков. — Два раза в год медкомиссия. Пока — тьфу-тьфу! Опять же бесплатные рублевые спецталоны дают каждый день… Не забудь получить за сегодня…
— Ладно, не забуду, — сказал Ненастин.
— Ну так вот, — продолжал Писаренков, — задача такая… С тобой нас двадцать человек… С малогабаритной пневмомашинкой, оснащенной отрезным вулканитовым кругом, по очереди будем пролезать сюда и отрежем все четыре трубы, соединяющие теплообменник с контуром… Вот эти, — он пошлепал рукой по трубам. — Каждому по пять минут… Налетай — подешевело, расхватали, не берут!.. Ха-ха-ха!..