Морозов провел рукой по лицу и обнаружил, что ладонь дрожит.
— Да, сын. — Ноги подкосились, Игорь тяжело опустился на стул. Откашлялся. — Вы что же не в кровати?
Андрюшка уже спускался вниз, аккуратно ступая босыми ножками по ступенькам. Сверху, в проеме лестницы, показалась физиономия Ани. Исчезла. Девочка сбежала вниз и вместе с Андрюшкой прижалась к Игорю. Следом спустились остальные.
Игорь осторожно гладил детские головки, стараясь глубже дышать, чтобы унять тяжело бьющееся сердце.
— Напугали вы меня. Напугали… Что ж вы не в кровати-то?
— Это Аня придумала, — сказал Колька. — Мы, как ты ушел, наверху спали.
— Молодец. — Игорь улыбнулся девочке. — Молодец.
— Где ты был?
— Пап, я боялся…
— Ты нам что-нибудь принес?
Игорь нахмурился.
— Не было там ничего хорошего. Знаете… Мы с вами скоро пойдем.
— Куда? — спросил Олег.
— Куда… — Игорь задумался. — Куда…
— В другой город?
— Наверное, в другой город.
А если в других городах все еще хуже, чем здесь?
Куда именно нужно идти, Игорь не представлял. Он понимал только одно: уходить с хутора надо. Рано или поздно солдаты их найдут. По дыму от печи, по тропкам или вообще случайно. И тогда…
Расстрел? Концентрационный лагерь? Колючая проволока и конвоиры на вышках?
Или, может быть, все, что видел Морозов, было вовсе не концлагерем? Может, он чего-то не понял? Что если люди за колючкой — преступники?
Вряд ли.
Не бьются негодяи о проволоку с криком: «Помогите!» И уж очень легко застрелили работника при попытке побега, там, на поле. А еще была уничтоженная клиника, расстрелянные доктора…
У кого еще могли сохраниться патроны и оружие? Только у тех, кто после катастрофы решил наладить новый порядок. Свой порядок. Ведь именно сейчас очень легко можно подчинить людишек: согнать за проволоку неугодных, расстрелять неудобных. И жить, наконец, так, как пожелается. Никто не помешает. Нет больше суда в городе Нюрнберг. Нет больше большой политики. Теперь каждый озабочен личным выживанием.
Удобно.
В этой мутной водичке вполне реально урвать жирный кусок.
Вот и колючая проволока на складах пригодилась… А тем, кто будет мешать или заигрывать с гуманизмом, можно легко напомнить о порядке вещей, высадив в нужное время десант. И главное — много не нужно. Десяток воспитанных в верном духе молодцов — и нет клиники… Зато в перспективе есть сильное государство. То, к которому так долго стремились…
Нужно было уходить.
— Может быть, в другой город, — повторил Игорь. — А может… и в другую страну.
Покидать хутор было жалко.
Игорь собрал все припасы, которые успел сделать за это короткое время. Обошел все ловушки, принес двух зайцев и какого-то вонючего зверька вроде хорька. Дети с интересом его рассмотрели, но решили в пищу не употреблять. Все остальное мясо Игорь густо натер солью и уложил между тарелками. Из тряпок он сделал простейшие вещмешки для себя и детей. На всякий случай, сделал еще одно копьецо. Скатал в тубус большое покрывало из жесткой прочной ткани.
К неудовольствию детей, все это время носившихся по хутору босиком, Морозов заставил их обуться. Кое-что пришлось подремонтировать. У Кольки оторвалась подошва, и Игорь примотал ее куском проволоки, выдранной из проводки.
Ане оказалось очень трудно втолковать необходимость похода. Она хлопала глазами и хмурилась. Максим цеплялся за платье и не отходил от нее ни на шаг. Однако, когда девочка поняла, что на них надвигается опасность, ее будто переключили в другой режим. Она забегала по дому, собирая в свой мешок все, что под руку попадется, попыталась упаковать какие-то вазочки, кружки, старые рамки от картин, вилки и еще кучу ненужных, но очень важных для нее предметов. Игорь пытался ее остановить, но в этом наивном стремлении унести с собой весь дом, Аня была непоколебима. Казалось, она перестала его понимать.
Когда, наконец, девочка поняла, что взять все она физически не сможет, то села посреди комнаты и заплакала. Тихо, горько. Морозов уселся рядом, обнял ее. Так они и сидели: она молча плакала, а он не знал, что делать.
Игорь нашел в куче вещей куклу и протянул ее девочке. Аня схватила Сипсика, прижала к себе и уткнулась Игорю под мышку.
Удивительно, но, кроме этой куклы и запаса еды, который Игорь уложил ей в котомку, Аня не взяла ничего. Она, словно прощаясь с домом, разложила все, что взяла, по своим местам.
Мальчишки уходили легко. Каждому Игорь вырубил по палке, каждого осмотрел, как мог, подлатал обувь и одежду.
Напоследок Игорь устроил детям банный вечер. Нагрел на печке воды и вымыл всех песком и щелоком, настояв воду на золе.