На лицо погибшей я глянула в последнюю очередь. Перед моими глазами на внутренней стороне серого щита тут же активировалось окно распознавания объектов. На темном голографическом экране замелькали лица, видимые только лишь мне одной.
«Ирвана Крит, 21 год, уроженка Ио, статус охрана» — считала я полученную информацию.
— Упаковывайте, — скомандовала я своим. — И поаккуратнее будьте, не насорите.
Под ногами что-то неприятно чавкнуло, когда девочку уже засасывало в пакет. Вот же, предупредила же, чтобы без грязи. Глянув вниз, поморщилась. Пока девушку вертели, из разрезанной брюшины выпали частично внутренности и именно на них я наступила.
Теперь придется проходить санитарную очистку и нюхать мерзкий аммиачный запах.
— Восемьсот восьмая, вы человека к транспортировке готовите, а не скотину, — раздраженно процедила я сквозь зубы. — Еще раз подобное повторится, получите выговор.
— Поняла, семьсот сорок шестая, постараюсь быть аккуратней, — пробормотала мне в ответ подчиненная.
Девчонка только из школы выпущенная, еще ароматы дезенфекторов не нюхавшая. Хотя вид у нее сейчас и без того был нездоровый, зеленоватый какой-то.
— Ты не постараешься, а сделаешь, — рыкнула я на нее, — и если не контролируешь организм, то проваливай на крейсер, а то проблюешься мне тут.
— Я в норме, семьсот сорок шестая, — прошипела она мне в ответ. Ну, это ничего, гонор у таких пропадает быстро.
Хмыкнув, я еще раз сурово глянула на эту новоиспеченную мигуми. Мне уже понятно было, что это ее первое и, скорее всего, последнее задание. Во всяком случае, в моем отряде. По возвращении я откажусь от нее, указав банальную причину: «несоблюдение уставных отношений». А дальше ее судьба меня не волнует. Так будет лучше и для нее, и для нас. Но пока ей об этом знать не стоит.
— Заканчивайте здесь, — поторопила я остальных.
К сожалению, растерзанная Ирвана оказалась далеко не единственной. Остальных охранниц постигла примерно одинаковая судьба. Насаженных на вмонтированные в стену крюки для фиксации рук заключенных изнасилованных женщин мы находили все чаще и чаще. Возле них порою валялись и тела их терзателей. Охранницы задорого отдавали свою невинность и жизнь.
Идентифицируя одну за другой, я вдруг поняла, что мужчин охранников не видно. Либо согнали их куда и прикончили, либо живы еще, взятые в заложники. Вот второе предположение было скорее верным. Не могли зеки, наигравшись, не понять, что мигуми прибудут рано или поздно, и тогда ни с кем тут переговоры вестись не будут. Перебьют и все. А значит, пришла им в голову мысль, как спасти свои шкуры. Охранники мужчины с хорошим генотипом, способные зачать детей, были ценны. И это знали все.
— Девяносто шестая, отсутствуют тела мужского пола со статусом охрана. Найдена только дюжина на пропускном пункте, — поделилась мыслями с начальством.
— Я это тоже заметила, — незамедлительно ответили мне.
— И какие будут распоряжения в случае предоставления заложников? — поинтересовалась я, уточняя рамки мне дозволенного.
— Гражданских по возможности сохранить, но первостепенная цель — зачистка заключенных, а там право принятия решения за тобой, семьсот сорок шестая.
— Я вас поняла, — улыбнувшись, ответила командиру.
Такое положение дел радовало. Жизни охранников меня вообще мало волновали. Раз пошли служить сюда, значит понимали, что не детишек на качельках охраняют. Денег здесь платили много, но и риск был велик.
— Мы закончили, — услышала я за своей спиной.
Обернувшись, увидела, что тела уже сложены на магнитную доску. И тут же тренированным зрением уловила тень за дверью. Вскинув бластер, безошибочно определила цель.
За приоткрытой дверью в следующий сектор стояло как минимум трое. Мигающий свет то и дело освещал их тени на стене. Умом притаившиеся явно не отличались и, похоже, даже не понимали, что легко обнаружили себя.
Остальным мигуми ничего объяснять не пришлось.
Двенадцать облаченных в серое женщин тихо прислонились к решетчатым стенам. Медленно мы продвигались к входу. Подойдя вплотную к незапертой двери, шестьсот восемнадцатая с силой пнула ее. По воплям догадались, что кому-то она травму нанесла, это точно. Не мешкая, я и стоящая напротив меня мигуми выскочили в коридор и парой точных прицельных выстрелов уложили на пол убегающих заключенных, облаченных в одни черные штаны. За нами вышли и остальные.
Подойдя к одному из покойников, я окантованным металлом носком ботинка перевернула свежий и теплый труп. Небритый детина вид имел мерзкий. Низ его живота и резинка брюк были в крови, явно не его. Насильник! Видимо рыскали и высматривали тут кого-нибудь для развлечения. Это одновременно было и плохо, и хорошо. Раз ищут, значит, еще не всех перебили. А вот плохо то, что шастают они, не сидят на месте.