Из интервью Михаила Ефремова журналу «Интервью» (2013):
Я воспитываю детей… невмешательством. Особенно сыновей – они у меня уже взрослые, состоявшиеся личности. Однажды мой второй сын Николай попал в милицию – я его подверг на месяц остракизму. И что? И ничего. Он сам вне зависимости от моего с ним общения сделал все необходимые выводы. Уверен, что правильные. С парнями вообще не надо церемониться. Не думаю, что навязывать им свой литературный вкус, в котором и сам, признаюсь, сомневаюсь – правильное решение. Главное, чтобы они прочли Библию, Тору и Коран. Это не религиозные книги, это духовная литература, которая многое объясняет. Она освящает.
Родители читали много и со вкусом. Если посмотреть на нашу библиотеку, то можно было увидеть много закладок в книгах. Но у нас не практиковались советы в части книг – каждый читал то, что хотел. Не припомню, чтобы отец мне говорил: «Миша, читай то-то, делай то-то». Разве что мама пыталась развивать мой литературный вкус, часто говорила: «Мальчик из такой хорошей семьи, а такой серый. Неудобно». А воспитание со стороны отца было другим – ни напутствий, ни советов, даже не могу сказать, чем именно, но он меня воспитывал, это точно. Наверное, тем, что он просто был рядом. Я думаю, что литература соответствует времени, в котором ты читаешь книги. Конкретный, отдельно взятый момент, когда у тебя в руках появилась эта книга. Хорошее у тебя настроение, плохое, пьяный ты или в депрессии, хочется ли тебе полежать или поплясать – вот при разном настроении любима разная литература. Например, в армии я нормально служил только первые полгода, а вторые полгода не знали, куда меня «пришпандорить». Вот я и взялся читать – Тургенева, Лескова, Гоголя. Тогда у меня были обстоятельства и настроение такое – подходящее чтению классики. В какие-то моменты мне очень помогло «Откровение Иоанна Богослова». Как ни странно, в определенный жизненный момент, достаточно сложный, я читал не самую легкую часть библейских сказаний. И она меня укрепила.
Из интервью Михаила Ефремова «Новому времени» (2015):
Я никогда с отцом не говорил о том, что происходит в стране, потому что и так все понятно было. Ведь именно из его книжного шкафа я впервые достал «Архипелаг ГУЛАГ» и другие запрещенные книги.
Отец никогда в школу не ходил?
– Дед один раз пришел, Борис Александрович Покровский, с этой, со Звездой Героя соцтруда на груди.
NB Борис Покровский – оперный режиссер, педагог, публицист; народный артист СССР, лауреат Ленинской премии, четырех Сталинских премий и двух Государственных премий России. Кавалер двух орденов Ленина. Осуществил первую постановку оперы «Война и мир» С. Прокофьева в Ленинграде (1946, Ленинградский академический Малый театр оперы и балета). По его просьбе С. Прокофьев написал вальс Наташи Ростовой, ставший символом этой оперы. В 1947 году постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) о формализме в музыке была осуждена поставленная им опера «Великая дружба» В. Мурадели, однако каких-либо мер по отношению к режиссеру не последовало. В 1972 году основал Московский камерный музыкальный театр (ныне Камерный музыкальный театр имени Б. А. Покровского), получивший в 1997 году к 25-летию звание академического. Поставил здесь 75 произведений, из них – древнейшую русскую оперу XVII века «Ростовское действо» (1982) и одну из первых итальянских опер XVI века – «Эвридику» Я. Пери (1994), а также «Похождения повесы» И. Стравинского – первая постановка в России, «Дирижер оркестра» Д. Чимарозы, «Жизнь с идиотом» А. Шнитке и другие. Много работал за рубежом. Был первым постановщиком опер С. Прокофьева, получивших всеобщую известность, – «Война и мир» в Софийской народной опере (1957), «Огненный ангел» в Праге (1981).
Михаил Ефремов когда-нибудь ходил в школу?
– Да, недавно (беседа 2019 года. – Е.Д.) ходил на «последний звонок» к дочке своей старшей.
NB Анна-Мария Михайловна Ефремова – единственный ребенок, которого актеру подарила (14 октября 2020) жена № 4 Ксения Качалина. И, опять же, единственный, что не избегает общения с прессой, в интервью после ареста родителя призналась: «Неприятно было посещать отца в первый раз с момента трагедии из-за огромного скопления журналистов у дверей. Отца в тот момент не было дома, его увезли на допрос, так что нас встретила Соня, его жена. Мы приехали туда с моей крестной Ренатой Литвиновой – она хотела поддержать меня и передать слова поддержки отцу, а уехала минут через 20−30 после того, как узнала, что конкретно ей посещать его нельзя. Хорошо, что это пришлось на тот момент, когда его не было дома: Рената не близкий родственник, так что это могло бы привести к серьезным проблемам… Гендерные стереотипы окружают каждого человека с младенчества – начиная с цвета детской комнаты и заканчивая тем, что твоя мама заставляет тебя надевать эту чертову юбку на детский праздник, когда так хочется повозиться с другими детьми. Испортишь одежду – будут ругать. “Ты же девочка. Сиди ровно!” Это капает на мозг раз за разом: ты же девочка, не ходи туда, не делай это, красивая, уберись, замажь, переоденься, видно соски, маленькая попа, ты же девочка, нормальные трусы, лифчик режет плечи, некрасивая, нет карманов на платьях, нужно брить все. Девочка, девочка, девочка… Все эти маленькие детали складываются в одну большую картину, как частицы пазла, – и в определенный момент тебя начинает это настолько раздражать, что ты посылаешь все на девятый круг к дьяволу или куда подальше. Потом, естественно, проходишь через период бунта: я, наверное, мальчик, раз мне это не нравится. Но обнаруживаешь, что и там, по сути, то же самое». Режиссер Валерий Сергеев заявил про мать девушки: «Всех своих жен Ефремов подсаживал на выпивку. Ася Воробьёва настрадалась от него и сбежала. На его третью жену Евгению Добровольскую достаточно посмотреть – все на лице написано. Четвертая жена Ксения Качалина спивается».