Выбор сделан
На Путиловский завод, в его пушечную мастерскую, Калинин поступил в апреле 1896 года. Перейти сюда ему помог путиловский рабочий, бывший арсеналец И. И. Кулешов. После тихого «Старого арсенала» Путиловский казался огнедышащим вулканом: завод лихорадили стачки, сходки, забастовки.
Уже через месяц после поступления на завод, в мае 1896 года, Калинин впервые увидел бунтующий Путиловский гигант, пришедший на помощь бастовавшим питерским текстильщикам, которые требовали сократить рабочий день до десяти с половиной часов. Когда стачка началась, ленинский «Союз борьбы за освобождение рабочего класса» выпустил листовку с призывом к рабочим всех столичных предприятий включиться в общую борьбу, превратить стачку текстильщиков во всеобщую забастовку питерского пролетариата, добиваться введения восьмичасового рабочего дня. И хотя стачка не переросла во всеобщую забастовку, она приобрела широкий размах, вылилась в массовое движение, руководимое социал-демократами. Ленин назвал трехнедельную стачку «петербургской промышленной войной», в которой экономические требования приобрели политическую окраску: они были обращены не к отдельным предпринимателям, а к правительству и классу капиталистов в целом. Это выступление рабочих и другие стачки, последовавшие за ним, заставили правительство пойти на уступки пролетариату: в июне 1897 года был издан новый фабричный закон о сокращении рабочего дня до одиннадцати с половиной часов (в субботние и предпраздничные дни — до десяти часов).
В период стачки Калинин был не только очевидцем революционных событий — с этой стачкой связаны его первые, пока еще робкие шаги по трудной, но героической стезе борцов за рабочее дело. Он был среди тех путиловцев, которые выразили солидарность с забастовщиками. Проживая в то время за Нарвской заставой, в деревне Волынкиной, густо населенной текстильщиками Екатерингофской мануфактуры, он не раз встречался и беседовал с ними, читал им нелегальные листовки «Союза борьбы». Это было небезопасно, если учесть, что деревня Волынкина кишела в те дни полицейскими. Чувство ненависти к угнетению, накапливавшееся в душе Михаила с детских лет, постепенно выливалось в сознательный протест против помещиков и капиталистов, против самодержавия.
М. И. Калинин легко и быстро сходился с рабочими. Своими знаниями, начитанностью, политической осведомленностью он вызывал у них живой интерес к беседам на любые темы, и прежде всего о положении рабочих, бесправии народа. Стремясь быть полезным товарищам по заводу, чем-то помочь борьбе за улучшение их положения, Калинин на первых порах включается в легальную работу — в организацию касс взаимопомощи, культурно-просветительных кружков, библиотек и т. п. Однако скоро он пришел к выводу, что с помощью таких средств нельзя добиться коренного улучшения положения рабочих, что нужны другие формы и методы борьбы, а именно те, которые пропагандировал «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». Характеризуя свои настроения того времени, Калинин отмечал, что вопрос о нелегальной работе в этот период становится для него ребром, поскольку он все больше убеждался, что «ничего легального при современных условиях сделать нельзя…».[8] Он решил идти в революционное подполье.
Близких по своим устремлениям товарищей Калинин нашел среди молодых рабочих вечерних курсов Русского технического общества на Путиловском заводе, на которые он поступил в 1897 году. Революционные настроения части молодежи курсов, живо проявлявшиеся в беседах, спорах, способствовали зарождению у Калинина мысли о создании на заводе рабочего кружка. Вскоре эта идея целиком захватила еще не искушенного в революционных делах молодого токаря. Перед ним встали сложные вопросы: с чего начать? как создать кружок? как вовлечь в него рабочих? как организовать занятия? какая нелегальная литература нужна и где ее взять? Решить такие вопросы одному, без помощи людей, связанных с подпольным революционным центром — с «Союзом борьбы за освобождение рабочего класса», было, конечно, не под силу. Калинин хорошо понимал это. Найти первые подступы к «Союзу борьбы» помогло неожиданное знакомство.