— Скачи на том, что принадлежит тебе, детка. Ты заботишься обо мне, а я забочусь о тебе.
Обхватив ее, я нахожу набухший клитор и глажу, пока она не начинает извиваться у меня на коленях.
— Krasivaya, ты была создана для меня. Эта сладкая киска была создана для меня.
— Я знаю... — повторяет она в третий раз, и я не могу удержаться от смеха.
Мы вместе на взводе, находим идеальный ритм, я толкаюсь, а она подпрыгивает. Момент сюрреалистичен, когда мы переходим через край, и я крепко прижимаю ее к своей груди.
Возвращение домой приобретает новое значение, поскольку звук моего имени слетает с ее губ, когда она кончает.
Две недели спустя
— Придержи, пожалуйста!
Я бегу к лифту так быстро, как только могу, с подносом, на котором стоят два молочных коктейля и пакет лучших жирных бургеров в Далласе. Парень, который выглядит примерно моего возраста, оказывает мне услугу и просовывает ногу в закрывающиеся двери, заставляя их снова открыться.
— Спасибо, — говорю с улыбкой.
— Пожайлуста. Несешь обед боссу?
— Что-то в этом роде.
Я также принесу десерт, но ему не обязательно знать, что это в виде того, как я воплощаю офисную фантазию на коленях за столом босса.
Это были две недели полного блаженства с Михаилом. Мы держали наши отношения в секрете по очевидным причинам, но в конечном итоге нашим семьям придется признать, что мы созданы друг для друга. Я устала лгать и прятаться. Я слишком взрослая для этого дерьма, и он тоже.
Когда двери лифта открываются, выхожу и улыбаюсь доброму незнакомцу. Рыжеволосая женщина с самыми яркими голубыми глазами, которые когда-либо видела, сидит за столом. Она косится на мои каблуки и юбку-карандаш, затем поднимает взгляд на блузку с глубоким вырезом, вероятно, гадая, служащая ли я, хотя мы никогда не встречались.
— Имя? — спрашивает она, даже не поздоровавшись.
Грубо.
— Я здесь, чтобы увидеть Михаила Петрова.
Она выгибает бровь и изображает извиняющуюся улыбку.
— Извините, но в расписании мистера Петрова на сегодня нет посетителей.
— Ничего страшного.
Я пожимаю плечами.
— Нет, ты не понимаешь. Он не сможет тебя принять, если у тебя не назначена встреча.
— Мне не нужно назначать встречу, Хизер. Когда я проснулась в его кровати этим утром, я сказал ему, что принесу обед.
Теперь эти брови почти достигают линии роста волос.
— Я дам ему знать, что ты здесь.
Я одариваю ее своей самой циничной улыбкой и продолжаю идти по коридору.
— Не нужно. Я могу найти сама.
Когда подхожу к двери кабинета Михаила, вижу, что она приоткрыта, и из динамика доносится женский голос. Я не хочу подслушивать, но в ее тоне есть странная скрытая фамильярность, и то, что она говорит, не сходится.
— Твой отец все предусмотрел в контракте, включая слияния и активы. Он сказал, что поговорит с тобой, но, поскольку ты не звонил, я решила позвонить сама.
— Я был занят.
Наступает долгое молчание, прежде чем она отвечает.
— Михаил, первоначальная дата нашей свадьбы назначена через месяц. Я больше не буду ждать. У моего отца... другие перспективы. Я ожидаю ответа к этим выходным.
Внезапно в комнате возникает ощущение вакуума, высасывающего весь воздух из моих легких.
— Селеста, — говорит он сквозь стиснутые зубы.
— Мяч на твоей стороне. Прощай, Михаил.
Я слышу, как мой парень вздыхает, как будто вся тяжесть мира легла ему на плечи. Хотя уверена, что жонглирование девушкой и невестой делает это с мужчиной… или, скорее, с изменяющим мешком дерьма.
Я выкраиваю момент и проглатываю мучительную боль предательства, прежде чем ворваться в дверь.
— Тебе лучше не заставлять ее ждать.
Как бы я ни старалась сдержать свои предательские слезы, они хлынули потоком.
Михаил вскакивает на ноги и пытается подойти ко мне, но я отступаю и качаю головой.
— Не прикасайся ко мне, блядь.
— Детка, это не то, что ты думаешь.
Я швыряю пакет с едой на пол.
— О, прости, пожалуйста, скажи мне, почему то, что у тебя есть невеста, — это какое-то недопонимание с моей стороны.
Он снова тянется ко мне, но я отстраняюсь, угрожая вылить молочные коктейли на его дорогой костюм.
— Лия, Селеста не моя невеста в том смысле, в каком ты думаешь. Я никогда не встречал ее, и это был наш второй разговор. Вот и все. И это было до тебя.
Я зажмуриваюсь.
— Я же просила тебя не причинять мне боли. Пожалуйста, не лги мне.
— Я не лгу, — говорит он, забирая поднос с молочным коктейлем из моих дрожащих рук и ставя его на свой стол. Я чувствую тепло его присутствия всего в нескольких сантиметрах от меня и его губы на моем лбу.
— Так почему бы не сказать ей, что свадьба отменяется?
Я открываю глаза, когда ответа нет, и смотрю на его усталое выражение лица.
— Михаил?
Он проводит грубой рукой по лицу.
— Все не так просто.
И снова я чувствую удар под дых.
— Что ты имеешь в виду?
Ответа нет. Мое сердце колотится где-то в горле.
— Михаил, ответь мне прямо сейчас. Ты собираешься жениться на ней или нет?
— Лия, черт возьми, я думал... У меня есть обязательства, которые я должен выполнить.
Я плохо соображаю. У меня отвисает челюсть.
— Если я не пройду через это, я не только подведу своего отца, но и впутаю тебя, твою семью и мою.
Я качаю головой в полном недоумении.
— Ты ублюдок.
— Лия, пожалуйста. Это убивает меня.
— Ты не был слишком расстроен этим утром, когда держал меня на коленях в душе, или прошлой ночью, когда трахал меня на кухонном столе — о нет, тогда ты не волновался.
Я бью его по руке, когда он приподнимает мой подбородок.
— Потому что я и не был расстроен, — выдавливает он из себя. — Но это как будто весь чертов мир начал гореть вокруг меня в один и тот же день. Твой отец чуть ли не угрожал мне и моей семье, потому что подозревал, что между нами что-то происходит. Он появился этим утром в окружении своих лакеев, пытаясь запугать меня. Затем мой отец давил на меня с этой чушью о Селесте. Конечно, он говорит мне, что это мой выбор, но я знаю, какого ответа он ожидает в конце дня.
Михаил опрокидывает стопку документов и колотит кулаком по столу. Возможно, с моей стороны наивно и глупо сочувствовать ему. Но я понимаю давление, с которым он сталкивается. Я нахожусь в похожей ситуации.