Раздавались удивленные голоса: почему назначен именно Ромм? Неужели больше некого?!
Безусловно, элемент случайности в подобном выборе присутствовал. Так же, впрочем, как был бы в любом другом. Конкуренция маленькая. Некоторые «первачи» заняты, другие на такой фильм не рвутся — уж больно взрывоопасная тема. Собственно говоря, и Райзман не рвался, легко уступил оппоненту. Ромма знакомые тоже отговаривали. Советовали отказаться. Предупреждали: мол, полегче на поворотах, ты сломаешь себе шею. Однако Михаил Ильич человек рисковый. К тому же высокую вершину заманчивей покорять. Таков характер.
Все же определенный резон в его назначении имелся. Предыдущие работы, несмотря на объективные сложности, сделаны весьма умело. И в «Пышке», и в «Тринадцати» довел дело до победного конца. Будем надеяться, и на этот раз справится. Ранее у юбилейного комитета имелся запасной, ленфильмовский вариант. Там С. Юткевич готовился снимать схожий по тематике фильм «Человек с ружьем» по пьесе Н. Погодина. Однако возникли какие-то трудности со сценарием, который сейчас срочно перерабатывался, и теперь вся надежда оставалась на картину А. Каплера и М. Ромма. Они же очень надеялись на исполнителя заглавной роли.
В жизни Михаила Ильича наступил предельно напряженный период. Груз ответственности давил с неимоверной силой, сковывал движения. Каждый шаг на студии контролировался невесть откуда взявшимися незнакомыми личностями. То и дело возникало безумное количество раздражающих препятствий. Как ожидаемых, диктуемых природой творчества, так и весьма неожиданных, создаваемых людьми советского социума. Только разберешься с одной проблемой, как следом накатывает другая. В один из дней неожиданно вызвали к следователю. Ничего особенного — просто режиссеру предлагали быть осведомителем. Легко отбрехался — это при его-то занятости взвалить на себя новую нагрузку!
Сценарий Каплер дописывал на ходу. Раньше некоторые сюжетные линии были намечены пунктиром. Ну, это в кино всегда так. В центре сюжета — первоначально сценарий назывался «Восстание» — события Октябрьской революции: волнения среди петроградских рабочих, Ленин тайно прибывает в столицу, встречается со своим близким соратником Сталиным, проводит подпольное заседание ЦК, на котором готовится восстание. Далее следуют залп «Авроры», штурм Зимнего, смехотворные потуги противников большевиков остановить «ход истории». В финале — Второй съезд Советов, там Ленин извещает собравшихся о победе революции.
В наши дни дозволяется, представляя зрителям образ вождя мирового пролетариата, использовать разные краски актерской палитры, в том числе и негативные. Прежде была другая ситуация. Раньше актерам, игравшим Ильича на экране или на сцене, достаточно было обладать двумя красками — показывать его человечность и доброту. (Помните этот анекдот: а ведь мог и бритвой по горлу?)
Трудно преувеличить степень ответственности артиста в этой роли. Смотреть будут в первую очередь на него, следить за каждым его движением, прислушиваться к любому слову. Тут очень важно не разочаровать, не подвести саму идею искусства, не оттолкнуть зрителей от кинематографа как жанра, а привлечь к нему.
Щукин был с театром на гастролях, в Москву вернулся только 1 сентября.
Созвонившись с артистом, Михаил Ильич приехал к нему домой, в Большой Левшинский переулок, недалеко от Смоленской площади. Приехал чуть раньше назначенного времени, хозяин переодевался. Супруга провела режиссера в кабинет Бориса Васильевича.
Ромму сразу бросилось в глаза, что здесь превалирует ленинская тема: книги вождя с торчащими отовсюду закладками, грампластинки с записью его голоса, рисунки, фотографии. Ничего удивительного — режиссер знал, что сейчас Щукин репетирует роль Владимира Ильича в спектакле вахтанговского театра «Человек с ружьем» и в такой же экранизации у Юткевича на «Ленфильме».
Когда в кабинет вошел Щукин, Михаилу Ильичу стоило больших усилий не выдать своего разочарования: не похож. Настолько не похож, что даже странно, как артист с такими внешними данными может претендовать на роль Ленина. Он крупнее, полнее оригинала. Глаза, брови, нос, губы, щеки, лоб — совершенно другие.
Хотя накануне все было сказано по телефону, Ромм снова рассказал о цели прихода.
Выслушав его, артист недоверчиво покачал головой:
— Сомнительное предприятие, Михаил Ильич. Во всяком случае для меня. Разве можно снять серьезную картину за два-три месяца?! А играть такую роль без репетиций это вообще варварство.
— Нельзя сказать, что совсем без репетиций, — мягко возразил Ромм. — Вы же играете аналогичную роль в «Человеке с ружьем». Причем дважды.