Члены государственного совета присутствовали бы в верховном уголовном суде. Важнейшие должности в административной и судебной иерархии, если они не были выборными, замещались бы министрами с утверждения государственного совета. Такова была по проекту, а частью и по положению 1810 года, компетенция государственного совета. Организация совета предполагалась та же самая, что осуществилась в положении 1810 года; совет был разделен на четыре департамента: 1) законов, 2) дел военных, 3) дел гражданских и духовных и 4) государственной экономии, из которых в каждом по особому председателю. В общем собрании председательство принадлежало императору или лицу по его назначению. Это назначение полагалось возобновлять ежегодно. Для производства дел совета была учреждена государственная канцелярия из статс-секретарей под главным управлением государственного секретаря, докладывающего в общем собрании, представляющего журналы совета на высочайшее усмотрение и заведывающего всей исполнительной частью.
Такой была в общих чертах политическая реформа, проектированная в 1809 году Сперанским и охватывающая собой весь государственный и общественный строй России того времени. Крепостное состояние, суд, администрация, законодательство, учреждения местные и центральные – все нашло себе место и разрешение в этой грандиозной работе, оставшейся памятником политических дарований, далеко выходящих за уровень даже высокоталантливых людей. Сперанского назвали бы гением, если бы его реформа получила осуществление и успех. Гений умеет не только проектировать, но и осуществлять или, по крайней мере, знает пути, ведущие к осуществлению. И единственно этот дефект громадной работы Сперанского, дефект ее неосуществления и неосуществимости при данных условиях и данными способами, и препятствует назвать Сперанского гением, хотя по силе умственного творчества, по быстроте и громадности работы, по ее законченности и логическому совершенству автор ее возвышается до черты гения.
Некоторые критики Сперанского упрекают его в том, что он недостаточно выдвинул крестьянскую реформу. Другие за то, будто он не сознавал, что политическая реформа, то есть перераспределение власти, осуществима лишь после того, как в национальном строе совершилось перераспределение политической силы; до того же новые формы не дадут нового содержания. Некоторые места из его второго “Введения”, которым мы до сих пор не пользовались вовсе, свидетельствуют, что упреки эти неосновательны, поскольку они указывают на несознание Сперанским этих двух истин. “Отношения, в которые поставлены оба эти класса (крестьяне и их помещики), – читаем мы у Сперанского, – окончательно уничтожают всякую энергию в русском народе. Интерес дворянства требует, чтобы крестьяне были ему совершенно подчинены; интерес крестьян состоит в том, чтобы дворяне были так же подчинены короне... Престол всегда представляется крепостным как единственный противовес имуществу их господ”. Сперанский, таким образом, вполне ясно сознавал, что крепостное состояние было несовместимо с политическою свободою, потому что интерес дворянства, нуждавшегося в сильном правительстве для подчинения крестьян, и крестьянства – видевшего в сильном правительстве единственный тормоз, обуздывающий произвол господ, – равно противоречили политической свободе. “Таким образом, – пишет дальше Сперанский, – Россия, разделенная на различные классы, истощает свои силы в борьбе, которую эти классы ведут между собою, и оставляет правительству весь объем безграничной власти. Государство, устроенное таким образом – то есть на разделении враждебных классов – если оно и будет иметь то или другое внешнее устройство, – те и другие грамоты дворянству, грамоты городам, два сената и столько же парламентов, – есть государство деспотическое, и пока оно будет состоять из тех же элементов (враждующих сословий), ему невозможно будет быть государством монархическим”.
Сознание необходимости, в интересах самой политической реформы, упразднить крепостное право, а равно и сознание необходимости, чтобы перераспределение власти соответствовало перераспределению политической силы, совершенно явствует из этого рассуждения. Таким образом, Сперанский должен быть освобожден от вышеупомянутых упреков в несознании и непонимании значения крепостного права и распределения действительной политической силы в государстве. Как теоретик, он стоял вполне на высоте выпавшей на его долю задачи. Тем интереснее и загадочнее это совпадение такой ясной и смелой теоретической мысли с таким полным крахом всего дела гениального реформатора. Историю этого краха и тех тяжких превратностей, которые выпали на долю смелого творца реформы, мы изложим на следующих страницах.
Глава III. Проведение реформы и борьба
Всемогущества Сперанского и его отношение к своей власти и положением. – Его одиночество. – Его труды. – Гражданское уложение. – Организация духовно-учебного дела и устав духовных академий. – Лифляндское крестьянское дело. – Устроение Финляндии и Боргосский сейм. – Указы о придворных званиях и об экзаменах на чины. – Царскосельский лицей. – Финансовые планы Сперанского. – Таможенный тариф. – Отношение к контрольной системе. – Внешняя политика. – Первые шаги политической реформы. – Учреждение государственного совета. – Преобразование министерства. – Проект преобразования сената. – Рост оппозиции, колебания Александра, начало разномыслия и подготовление падения Сперанского
Период 1808 – 1811 годов был эпохой наивысшего значения и влияния Сперанского, о котором именно в это время известный Жозеф де Местр писал, что он “первый и даже единственный министр” империи. За это время Сперанский, по поручению Александра I, составил план общей политической реформы, которая охватывала весь строй политических и гражданских отношений. Законодательство, суд, администрация (от волости до высших учреждений), крепостное состояние, – ничего не было забыто в этом плане. В ноябре 1809 года император одобрил план и решил постепенно приводить его в исполнение. Реформа государственного совета (1810 год), реформа министров (1810 – 1811 годы), реформа сената (1811 – 1812 годы) явились друг за другом из-под пера Сперанского как первые шаги этого общего плана. Этого одного было бы достаточно, чтобы занять время самого богато одаренного человека; но если этот человек считает возможным работать по восемнадцать часов в сутки (как то делывал Сперанский), то этим жестоким насилием над природой и организмом он может, конечно, еще значительно увеличить количество труда. Кроме замечательного здоровья, кроме блестящих дарований, необходимо для этого и много той глубокой преданности своим идеям и планам, которая граничит с религиозной верой. В этот период своей кипучей деятельности Сперанский, очевидно, с избытком обладал и таким железным здоровьем, и такой религиозной преданностью своим идеям, а дарования, нередко возвышавшиеся до черты гениальности, оплодотворяли эти неслыханные труды. Гражданское уложение, финляндская конституция, крестьянское дело в Лифляндии, учреждение Царскосельского лицея, преобразование духовно-учебных заведений, устав духовных академий, таможенный тариф, наконец, замечательные финансовые планы, впервые внесшие порядок и научную систему в управление русскими финансами, – таково самое краткое исчисление лишь самых важных трудов Сперанского за это время.
Богатый государственными трудами, самыми многосторонними и самыми важными, этот период в жизни Сперанского в высшей степени беден служебными и иными личными успехами. Произведенный, еще до приближения к власти, в 1801 году, в действительные статские советники, Сперанский за все десятилетие, когда, состоя сначала при министре внутренних дел Кочубее, потом при Александре I, располагал громадной властью и влиянием, получил всего в общем порядке чинопроизводства в 1809 году чин тайного советника и никаких материальных гарантий своей независимости в будущем, хотя такие гарантии в виде всемилостивейших пожалований и были тогда общим правилом. Сперанский не последовал этому правилу и с высоты своей власти пал в 1812 году таким же бедняком, каким был за десять лет до того, до приближения к власти. Не более того заботился Сперанский о приобретении и других гарантий своего положения, вроде установления связей и отношений с влиятельными вельможами того времени. Овдовев молодым человеком, Сперанский, как мы уже знаем, остался навсегда вдовцом. Будучи первым после императора человеком в империи, тридцати с небольшим лет, он отличался к тому же привлекательной наружностью, симпатичным характером и, по общему свидетельству, имел успех среди женщин. Однако, оставаясь романтически верен памяти жены, Сперанский не попробовал закрепить свое положение брачными узами с аристократией. Столь же мало приложил он старания и заботы об укреплении дружеских связей с вельможным и сановным миром, охотно искавшим этой дружбы. Описав скромное жилище Сперанского, барон Корф так продолжает: “Жилищу соответствовал весь образ жизни – скромный, тихий, уединенный. Еще во время служения своего в министерстве внутренних дел наперсник Кочубея был довольно недоступен“. Эта недоступность извинялась многоделием... Впоследствии, когда император Александр приблизил его к себе, Сперанский, оставаясь по-прежнему более работником, нежели царедворцем, еще реже стал показываться в свете... Вспоминая в Перми об этой эпохе своей жизни, Сперанский рассказывал, как он работал нередко по восемнадцать часов в сутки и до того расстроил свое здоровье, что не мог под конец употреблять пищи, не приняв наперед лекарства, а временами по целым неделям не мог разогнуть спины”.