« Гремитъ ? право ?
— Да, актеры , выписанные изъ Ярославля , представляли недавно, при Дворѣ, какую-то его трагедію, и похваламъ нѣтъ конца!
« Въ самомъ дѣлѣ ?
— Это вѣрно. Императрица чрезвычайно милостиво отозвалась о сочиненіи и объ игрѣ актеровъ.
«Ну, теперь нашъ Сумароковъ съ ума сойдетъ.
« А вы , Михайло Васильевичъ—спросилъ Херасковъ — неужели не изволите находить дарованія въ трагедіяхъ Г-на Сумарокова ?
Ломоносовъ принужденно улыбнулся и отвѣчалъ :
« Правду сказать : удивляюсь какъ и находить въ нихъ что нибудь!
— Но , позвольте замѣтить , что онѣ написаны точно по плану Г-на Расина, Г-на Корнеля и другихъ знаменитыхъ трагиковъ.
« Поздравляю съ этимъ Г-на Сумарокова ; но для меня онъ что-то не похожъ ни на кого, кромѣ своего друга Тредьяковскаго.
— A Г. Тредьяковскій , какъ по вашему мнѣнію ?
« Дуракъ !
Херасковъ сдѣлалъ изумленное лицо, и не зналъ что возразить на это сильное слово ; Поповскій улыбнулся, а Штелинъ смѣясь сказалъ :
— Соперничество, любезный другъ , соперничество! Въ самомъ дѣлѣ: зачѣмъ поселять въ молодыя головы такія рѣзкія мнѣнія ?
« Я говорю что думаю. Неужели-жь мнѣ должно притворяться съ молодыми людьми ?
— Совсѣмъ не то! Однако... .
« Однако, если-бы всѣ говорили дурнымъ писателямъ прямо, что они пишутъ дурно, скучно , глупо , ихъ не было-бы такъ много. А то, мы Рускіе, еще только начинаемъ учиться азбукѣ , и ужь успѣли развести цѣлое племя рифмоплётовъ !
Эти слова очень не понравились Хераскову, у котораго было въ карманѣ какое-то пѣніе. Онъ удержался показать его такому строгому аристарху.
Вскорѣ Штелинъ взялъ свою шляпу и оставилъ бесѣдовать трехъ поэтовъ. Уходя , онъ шепнулъ своему пріятелю:
— Бьюсь объ закладъ, что этотъ юноша стихотворецъ !
Ломоносовъ улыбнулся, и проводивши своего
пріятеля возобновилъ разговоръ о стихотворствѣ. Онъ былъ неумолимъ къ Сумарокову и Тредьяковскому. Молодой Херасковъ не вѣрилъ ушамъ своимъ ; онъ всегда находилъ удивительныя красоты въ обоихъ этихъ стихотворцахъ, и удивленіе его было одинаково и къ нимъ, и къ тому у кого сидѣлъ онъ въ гостяхъ. Онъ затѣмъ и явился, чтобы посмотрѣть на Ломоносова какъ на дивное диво, и вышедши на улицу, вмѣстѣ съ Поповскимъ, сказалъ :
— Видно, что Г. Ломоносовъ не любитъ ни Г-на Сумарокова, ни Г-на Тредьяковскаго! А я почелъ-бы за счастіе писать какъ они.
Въ этихъ словахъ двадцати-лѣтняго юноши вполнѣ выразился будущій творецъ Владиміра, Россіяды, и дюжины томовъ другихъ усыпительныхъ сочиненій.
Глава XII.
Шуваловъ испросилъ наконецъ для Ломоносова денежное пособіе , и привиллегію на заведеніе мозаической фабрики. Можно представить себѣ восторгъ и радость нашего художника ! Онъ тотчасъ забылъ свои неудовольствія, свои жалобы на знатныхъ , и написалъ благодарительное письмо къ своему покровителю. Шуваловъ , въ отвѣтѣ на это замѣтилъ ему, между прочимъ , что многіе опасаются , не изнѣжился-бы и не оставилъ-бы наукъ любимецъ его, такъ щедро награждаемый Высочайшею милостію. Ломоносовъ благодарилъ его за участіе въ своемъ жребіи, но между прочимъ писалъ:
« Высочайшая щедрота несравненныя Монархини нашея , которую я вашимъ отеческимъ предстательствомъ имѣю, можетъ-ли меня отвести отъ любленія и отъ усердія къ нaукамъ , когда меня крайняя бѣдность , которую я для наукъ терпѣлъ добровольно, от-
вратить не умѣла ? » Описавши нѣкоторыя случаи жизни своей , онъ прибавилъ :
Я всепокорнѣйше прошу Ваше Превосходительство въ томъ быть обнадежену , что я всѣ свои силы употреблю , чтобы тѣ , которые мнѣ отъ усердія велятъ быть предосторожну, были обо мнѣ безпечальны; а тѣ, которые изъ недоброхотной зависти толкуютъ, посрамлены-бы въ своемъ неправомъ мнѣніи были, и знать-бы научились, что они своимъ аршиномъ чужихъ силъ мѣрять не должны.... Ежели кто еще въ такомъ мнѣніи, что ученый человѣкъ долженъ быть бѣденъ, тому я предлагаю въ примѣръ съ его стороны Діогена, который жилъ съ собаками въ бочкѣ, и своимъ землякамъ оставилъ нѣсколько остроумныхъ шутокъ для умноженія ихъ гордости, а съ другой стороны Невтона, богатаго Лорда ; Боила , который всю свою славу въ наукахъ получилъ употребленіемъ великой суммы ; Вольфа , который лекціями и подарками нажилъ больше пяти сотъ тысячь и сверхъ того Баронство ; Слоана въ Англіи , который послѣ себя такую библіотеку оставилъ , что никто приватно не былъ въ состояніи купить, и для того Парламентъ далъ за нее двадцать тысячь фунтовъ штерлинговъ. »