Когда чувства ихъ нѣсколько поуспокоились, Виноградовъ разсказалъ старому другу приключенія двадцати пяти лѣтъ своей жизни, въ которыхъ впрочемъ не много было занимательнаго.
Онъ возвратился прежде Ломоносова въ Петербургъ , и его , какъ хорошо знающаго Горное Дѣло , отправили на Уральскій хребетъ. Тамъ прожилъ онъ много лѣтъ , ѣздилъ потомъ въ Сибирь, устроивать нѣкоторые заводы , возвратился опять на Уралъ, отыскивалъ , плавилъ, очищалъ руды, и такъ провелъ жизнь почти до старости, въ заботахъ, въ трудахъ , слыша иногда громкія вѣсти о своемъ другѣ, но не имѣя случая побывать въ Петербургѣ и увидѣться съ нимъ.
—. Теперь я пріѣхалъ сюда по дѣламъ службы— прибавилъ онъ — и спѣшилъ прежде все
го взглянуть на своего. Михайлу ! ... Извини , что я такъ называю тебя !... Право , еще не отвыкъ отъ этого.
« Видно, не отвыкъ еще и церемониться по старой привычкѣ !
Нѣтъ , братецъ ! Я гляжу на тебя съ почтеніемъ , хоть чувство дружбы и не остыло во мнѣ. Ты исполнилъ великую надежду свою...
« Полно , Виноградовъ! Тебѣ-ли говорить со мной этимъ языкомъ ?
— Нѣтъ , дай мнѣ сказать все : ты великій человѣкъ, а я !.. .
«Великій человѣкъ!, .. Ты мало дорожить этимъ словомъ, Виноградовъ , хоть я и увѣренъ , что слова твои отъ сердца.... Старый товарищъ ! я не исполнилъ своихъ надеждъ !
— Какъ?... Да что-же тебѣ надобно? Твое имя гремитъ по всей Россіи , ты въ чинахъ , осыпанъ милостями. Сама Государыня удостоиваетъ тебя вниманія !...
« Все это правда ; но я еще далеко не исполнилъ своихъ надеждъ , еще не довершилъ ничего у хоть многое началъ. А между тѣмъ , видишь, наступаетъ старость ! Я усталъ , утомленъ, измученъ.
Виноградовъ не понималъ его и. въ старости такъ-же какъ въ юности. Глядя съ удивленіемъ на своего друга онъ промолвивъ:
— Видно, человѣкъ не бываетъ доволенъ ни чѣмъ ! Я за счастіе почелъ-бы сдѣлать то, что ты, и быть на твоемъ мѣстѣ.
« Всякому свой жребій. Я не неблагодаренъ къ судьбѣ ; чувствую вполнѣ свое возвышеніе , не къ чину Статскаго Совѣтника, а къ нѣкоторому умственному совершенству. Но , к далекъ отъ цѣли , Виноградовъ !
— Да отъ какой-же цѣли? Я , право , не по
нимаю!... Впрочемъ , ты всегда говорилъ такъ! Это всегдашняя твоя пѣсня !
« Эта пѣсня сложена душой человѣческой ! Совершенства нѣтъ на землѣ, и стремленіе наше всегда остается не конченнымъ.
— Гнѣвишь Бога , Михаило ! Вспомни что былъ ты, и что есь ! Но ежели грустишь ты о своей судьбѣ, то что-же думать мнѣ, когда я вспомню, чаю вотъ ужь мнѣ слишкомъ за пятьдесятъ лѣтъ, и я не только не сдѣлалъ ничего для будущаго , но и прошедшее мое цѣпь дрянныхъ , ничтожныхъ трудовъ ! Я сталъ хуже нежели былъ прежде : я потерялъ теперь силы для труда, а обязанъ по прежнему рыться въ землѣ, и дѣлать завтра пю-же что вчера , вчера то-же что завтра. Выводомъ жизни моей будетъ , что я работалъ для насущнаго хлѣба, и ты правду говаривалъ мнѣ въ молодости, что это тяжело , очень тяжело!... А ты,
высокій , прославленный Ломоносовъ, жалуешься на неуспѣхи !
« Виноградовъ ! Судьба не дала тебѣ того безпокойнаго духа, котораго я не умѣю назвать , но который управлялъ мной во всю жизнь. На тебя не была возложена обязанность, грызущая сердце , лишающая покоя , какъ скоро она не исполнена. Ты можешь жалѣть, кто не удалось тебѣ совершить ничего великаго, но ты спокоенъ въ самомъ сожалѣніи: на тебѣ не было и обязанности сдѣлать кто ни будь. Но я.... я упрекаю себя, чувствую себя виновнымъ въ неуспѣхѣ! Мнѣ были даны большія средства , непреодолимое стремленіе и я склоняюсь передъ неудачами!... Ты не знаешь этого ужаснаго чувства, какое терзаетъ меня, когда я вздумаю, что Богъ тщетно наградилъ меня великими силами!... Да, я говорю съ тобой откровенно : великими. И что-же сдѣлалъ я?... Не могу указать ни на что. Россія точно удивляется мнѣ, прославляетъ меня, и я, какъ лицемѣръ, принимаю эти похвалы, кланяюсь за нихъ , благодарю , для того чтобы не увидѣли пустоты моей славы !
— Полно, братецъ! да одни твои стихотворенія дадутъ тебѣ безконечную славу.
«А я меньше всего надѣюсь на нихъ! Это были попытки; а онѣ никогда не бываютъ совершенны. Но то же и во всѣхъ моихъ начинані-
яхъ. Можетъ быть, еще пятьдесятъ, даже сто лѣтъ и по смерти Ломоносова будутъ хвалить его, но наконецъ забудутъ, какъ безсильнаго борца, который палъ не кончивши боя ! Ни что не будетъ напоминать обо мнѣ !
— А самый подвигъ твоей жизни?
« Да , вотъ одно , чѣмъ будетъ жить Ломоносовъ!... Странная судьба!... Я самъ вспоминаю съ участіемъ о своихъ дѣтскихъ усиліяхъ на родинѣ , о своихъ юношескихъ трудахъ въ школѣ , и своей борьбѣ съ жизнью въ зрѣлыя лѣта ! Я показалъ по крайней мѣрѣ , что можетъ сдѣлать человѣкъ съ сильною волею. Побѣждая трудности , я много утратилъ времени , и можетъ быть это-то помѣшало моимъ успѣхамъ !... Но за то, примѣръ мой вдохновитъ многихъ.