Через некоторое время к нам подошел Михалыч и сказал, что бояться больше нечего. Мы вышли из кустов, обошли дом. Около дома кучей валялись люди. Все они были мертвы. Я испуганно посмотрел на Михалыча, он сказал, что сейчас за ними приедут, а нам надо попить чаю. Мы пошли в дом, где Кира согрела чайник. Мы стали пить чай. Михалыч напомнил об услуге. Я сказал, что готов ее исполнить. Он сказал ждать его в доме и ушел. Через некоторое время приехал грузовик, из которого вышли крепкие парни. Они погрузили мертвых в кузов и уехали. Утром следующего дня Михалыч вернулся. Он сказал мне сесть ровно и наложил на лицо какую-то маску. Так я посидел некоторое время, после чего Михалыч снял с меня маску. Открыл коробку, такую продолговатую, и положил маску туда. Затем он сказал: «Я знаю, что ты продал дом. Часть денег ты отдал агентству, часть осталась. На эти деньги ты купишь квартиру, какую я скажу. Остальные положишь в банк под процент. В квартире будет жить Кира, ты будешь жить здесь. Каждую среду я буду приезжать к тебе сюда, а ты будешь уезжать к Кире. Через три дня будешь возвращаться. И так каждую неделю». Я согласился и он ушел. Через два дня мы поехали покупать квартиру, предварительно заехав в банк забрать деньги. Там же в банке я сделал вклад. Этот вклад пополнялся каждый год. То есть проценты от вклада клались на вклад. Как-то так.
Через шесть лет Михалыч сказал, что ему нужны деньги. Раз в месяц по две тысячи рублей. Я буду снимать деньги, и класть их на стол каждую среду и уезжать к Кире. Я так и делал.
А год назад он пришел и сказал, что нужно купить машину. Мы поехали на авторынок, где я купил желтую «копейку» и оформил ее на себя. После этого отдал Михалычу ключи и документы и он уехал. Водить я не умел, а Михалыч, похоже, очень хорошо ездил. Дальше он приезжал каждую среду и каждую среду я уезжал на машине к Кире. Езжу я очень плохо, а машина еще и с форсированным двигателем. Одно мучение, в общем.
В эту среду он не приехал. Впервые за десять лет. Ни о чем не предупреждал. А потом пришли вы. И я подумал, что мне лучше приехать к Кире и вместе решить, что делать дальше. Вот и все.
— Скажите, — начал я. — Вы запомнили имена тех людей, которые были в агентстве?
— Да, у меня остались их визитки. Сейчас я их вам отдам.
Он ушел в другую комнату и принес папку. Оттуда он достал договор и две визитки. Пока Петр Алексеевич ходил за визитками, и пока он рассказывал, Кира не шелохнулась. Иногда у нее наворачивались слезы, иногда она всхлипывала. При этом она была явно напугана.
Я взял в руки визитки и посмотрел. Да, вот тебе номер. Покатов Алексей Петрович и Покатов Петр Петрович. Братья близнецы. Они теперь стоят во главе нашего мясокомбината. Но поговорить с ними все равно придётся.
— Скажите, Кира, а откуда взялись те люди, которые были в деревне? — спросил я. Макс все это время сидел с вытаращенными глазами. Да, парень, тебе еще многое предстоит узнать, увидеть и испытать.
— Они просто пришли в деревню. Заходили в каждый дом и требовали деньги. Кто-то отдавал сразу, у кого-то они отбирали дома, кого-то убивали, если те сопротивлялись. Когда они пришли ко мне, то сначала сильно избили. Нет, они меня не насиловали. Только избивали. И требовали денег. На мои возражения, что у меня их нет, били снова. Требовали, чтобы приехал владелец дома, который этот дом продаст им. И снова били. Каждый день, пока я не согласилась связаться с дядей. Тогда мы поехали на почту, и я написала телеграмму, они мне диктовали. Дальше мы вернулись и больше они меня не трогали. Дальше вы знаете.
— А где ваши родители?
— Они погибли в автокатастрофе, когда мне было девятнадцать лет. От них остался тот дом в деревне.
— Извините.
— Извинения приняты.
— Кира, а к вам Михалыч приходил? Я имею в виду сюда, в квартиру.
— Только один раз. Это было три, нет два с половиной месяца назад. Он пришел, я тогда испугалась, и принес сверток. Сказал, чтобы я его спрятала. За ним должен прийти только он, если придут другие, значит, его уже нет в живых. Его уже нет?
— Вы лицо его запомнили?
— Нет. Оно такое простое, не запомнила.
— Да, его убили. В эту среду утром.
Она закрыла лицо руками и заплакала, причитая: «Что теперь с нами будет?»
— Покажите мне сверток. — сказал я.
Кира перестала плакать, встала и пошла в другую комнату. Вынесла оттуда сверток и отдала мне. Я развернул его и восемь пар глаз уставились на него. Там были деньги, завернутые в газету. Макс взял деньги и пересчитал. Триста тысяч рублей пятитысячными купюрами. И еще там была