Часть семнадцатая. Бумажный поход.
После последней встречи с Мишей прошло немало времени. Я уже стал забывать о нём, за что мне сейчас очень стыдно, но с тех пор, как моя, так называемая, депрессия, прошла, быть может, в том числе благодаря мыслям о том, что у меня есть друг, меня не покидало желание о встрече с ним. Встреча состоялась очень скоро. Был хороший, солнечный денёк. Я стоял на том месте, где мы всегда встречались. По левой щеке гладил лёгкий, но приятный ветерок, а птицы напевали свои дворовые блатные песни. Наконец-то я снова его увидел! Улыбка в тот момент, казалось, выйдет за границы моего лица. Миша так же был рад нашей встрече. За его спиной висел походный рюкзак, а это значило лишь одно: настало время нашего очередного путешествия. К счастью, мы не повзрослели настолько, что походы стали бы невозможными. Единственное, что не подверглось этому вредному взрослению, так это наше воображение. Мы будем молодыми, пока у нас есть место для фантазии, место, где мы можем забыть о суровых законах реальности, где нас никто не найдёт.
Взяв с собой самое необходимое, в том числе пачку кукурузных палочек с паприкой и пару пакетов Юппи, мы пошли навстречу приключениям. В этот раз было решено пойти в сторону старого мясокомбината, откуда вечно веяло неприятным запахом. До нас дошли слухи, что где-то в заборе есть дыра, через которую можно попасть на территорию. По дороге мы встретили девочку, лет шести, которая играла в "Классики" (если бы она играла классику, было бы забавнее, но нет, уж извините, такова история). В руках у неё был кусочек мела, который ещё не стёрся до конца, после того, как им были начерчены эти самые классики. Классики были стандартными, но, кроме этого, над девяткой и десяткой были начерчены полукруги, в которых было написано "огонь" и "вода". Честно говоря, я до сих пор не знаю, что это значило, ведь классики, всё-таки, девчачья игра, а играть в девчачьи игры, было не положено. Но теперь мы стали взрослее, и могли забыть о некоторых запретах, поэтому, с разрешения девочки, я взял в руки мелок, и кинул его на классики. Кидать на единицу времени не было, поэтому я прицеливался на десятку. Моя точность немного подвела меня, и мелок застрял между двумя надписями "огонь" и "вода". Я начал прыгать от единицы к десятке. Миша прыгал сразу за мной. Допрыгав до десятки, я взял мелок, и развернулся в воздухе для того, чтобы прыгать обратно к единице. Я смотрел только на асфальт и цифры в квадратах, которые были на нём нарисованы, но после того, как я развернулся, я поднял голову и увидел перед собой Мишу. Кроме Миши, больше никого не было, девочка пропала, но это ещё не самое страшное. Пропал и весь пейзаж, который сегодня радовал взгляд. Остался только асфальт под ногами и белая пелена, заполнившая всё остальное пространство. Нет, это был не туман, и даже не снег. Это был целый мир без домов, деревьев и неба. Абсолютно всё было белым, за исключением асфальта под ногами. Присмотревшись, мы увидели людей где-то вдали. Посмотрев друг на друга с недоумением, мы с Мишей решили не задавать глупых вопросов самим себе, а выяснить всё у тех людей, которых мы увидели. Подойдя чуть поближе, мы заметили следующую картину: все люди ходили с блокнотами, и постоянно что-то в них записывали. Никто не ходил парами, или компанией, – все ходили поодиночке. Это показалось нам странным (а то, что мы ходили в каком-то белом эфире, – обычное дело, ничего странного), и перед тем, как у кого-нибудь что-то спросить, мы решили немного понаблюдать за прохожими. В процессе слежки мы заметили, что все здешние люди похожи на сумасшедших. Они ходили туда-сюда, разговаривали с кем-то, хотя рядом никого не было, ну, и, как я уже сказал, записывали что-то в блокнот. Они улыбались и плакали, кричали и ходили, молча, в общем, со стороны это были самые обычные психи. К сожалению, без контакта с ними мы обойтись не могли, ведь надо было каким-то образом выбираться отсюда, а мы совершенно не знали, как это можно сделать. Взглядом мы выбрали случайную жертву (хотя кто был жертвой, это ещё вопрос спорный). Ею оказался мужчина, лет двадцати трёх. Он вёл себя спокойнее остальных, видимо поэтому он нам больше всех приглянулся. Мы подошли ближе, и я начал разговор: