Лина почувствовала, как краски отлили от лица. В горлу предательски запершило, и она закашляла, не веря услышанному. Не может этого быть... Наверное, она просто неправильно поняла.
- Сколько ты сказал тебе лет? - затаив дыхание, спросила Лина. Как она не догадалась узнать его возраст раньше. Смущалась и не решалась заговорить об этой теме. И, видимо, зря.
- Тридцать пять уже, моя хорошая, - просто ответил он, будто сообщал ей обыденную вещь. По сути, это и есть типичный вопрос, но для неё обладал эффектом обуха по голове.
Молчала, не в силах ничего произнести. Кто -то невидимой рукой сжал её шею, мешая говорить.
- Лина? Подожди, а сколько ты думала мне лет? - пришел, наверное, его черёд удивляться.
- Это имеет значение сейчас?
- Нет, мне интересно, скажи!
- Двадцать семь или двадцать восемь, - почти пропищала Лина, с ужасом осознавая, какая пропасть между ними простирается на данный момент. Одна вещь, способная уничтожить все. Сжечь дотла и развеять пепел. Его возраст. Их разница.
- Я тебя понял, - вдруг приглушенно сказал Микаэль, разрывая напряженную атмосферу. На части. Вздрогнула, впервые столкнувшись с непривычной холодностью.
- Что ты понял? - не узнавала и собственного едва различимого голоса. Предательская дрожь прошлась волной по телу. В висках мигренью пульсировали фразы мужчины. Тридцать пять. Как темное клеймо. Как проклятая цифра, несшая роковые препятствия.
- Нам нужно реже общаться и все это заканчивать, - будто сам себя убеждал Микаэль, лишая ее шанса возразить. - Мне пора домой! Пока!
- Нет! - воскликнула она в пустоту, когда на другой лини раздались гудки. Она не может потерять его. Микаэля. Мужчину, ставшего ее второй половинкой. Того, без кого, кажется, и дышать сложно. Вместо мягкости и поддержки она лишь показала отчужденность. Без доверия не существует отношений. Куда делась та непосредственная девушка, с которой он впервые познакомился? Почему она молчала тогда, когда Микаэль хотел слышать, что не один он уступает и понимает? Вместо позитивных эмоций, которые дарил ей Микаэль, она оттолкнула его. Сама…
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Лина никогда не знала, до какой степени сумасшествия может полюбить. Без каких — либо пределов. Без рамок. Без границ. Она готова была полностью отдаться этому чувству. Вложить в нее всю себя. Будоражит кровь. Бьет дрожью при мысли, что больше никогда у нее не будет возможности услышать его голос. Слова. Просто осознавать и быть уверенной, что он есть. Рядом, пусть и далеко физически, но он с ней.
Кончик носа покраснел, и она понимала, что вот — вот расплачется. Еще минута — слезы градом хлынули по щекам. Она не переставала набирать заветный номер в попытке дозвониться до него. Не отвечал. Противные длинны гудки на другой линии и никакого ответа. Игнорировал ее звонок, при этом не сбрасывая, словно нарочито мучил. Даже если так — она заслужила сполна.
Разве для настоящей любви есть помехи? Препятствия всегда преодолимы. А возраст превращается в обычную цифру, не имеющего значения. Не влияет на будущее. Что же она наделала? Собственными руками разрушила только — только строившееся счастье. Поломала, не догадываясь, как сильно будет сейчас разрываться сердце. На части.
- Лина, что случилось? - проходившая мимо ее спальни мать зашла внутрь, услышав сдавленные всхлипы. Застала дочь, сидящей на краю кровати, склонив голову и плача над экраном мобильного телефона. Лицо мгновенно вытянулось, а черных глазах отразилась вспышка внутреннего гнева. Рина Салли старалась редко показывать ярость, предпочитая решать вопросы молча, а остальное — тушить внутри. В отличии от дочери, которая открыто демонстрировала чувства.
- Микаэль что — то сказал? Он тебя обидел? - Никто никогда не то, что оскорблял, даже не смел грубить ей, и она старательно возводила неприступные стены. Защищала единственного ребенка от жестокости мира, хоть и понимала, что когда — нибудь придется столкнуться с безжалостной реальностью. Не сейчас. Пока она жива, мать готова ради своего чадо на абсолютно все и принимать удары за него. Как отдать, так и забрать жизнь. И в то же время Рина Салли не давала безумной материнской любви победить справедливость, заложенную в ее генах.
Лина подняла наполненные слезами глаза на мать. Не знала, с чего начать, как рассказать ей о том, что могло окончательно сжечь дотла их отношения с Микаэлем. Превратить в пепел. Но и скрывать долго правду невозможно, ведь тайное всегда становится явным. Нет, язык не повернется в эту минуту, когда по реакции матери было видно, что она настроена далеко не дружелюбно к избраннику дочери, продолжить.
- Нет, он не обижал меня, мама, - всхлипнула Лина. - Разве такой, как Микаэль может кому — то причинить боль? Это все я…
- Вы поссорились? - догадалась Рина Салли и обняла дочь, нежно похлопав по спине. - Когда мы встречались с твоим отцом, то и у нас были ссоры, но они лишь укрепляют чувство. Каждый человек устроен по — разному. Прежде чем достичь взаимопонимания, нужно пройти через непонимание.
- Я очень сильно обидела Микаэля, мама, - призналась Лина, глотая взахлеб слова. - Но...то, что он сказал, и я не ожидала это услышать.
- Чего ты не ожидала услышать?
- Дело в том, что Микаэлю не двадцать восемь лет, - проглотив подступивший ком к горлу, Лина продолжала. - Ему тридцать...один!
Врала. Бесцеремонно и прямо матери, не сводя с нее взгляда. Лгала так, как никогда до этого не делала в жизни. Словно пыталась убедить не только мать, но и себя в его ложном возрасте. Мерзко. Отвратительно строить с человеком отношения, зная, что приходится другим лгать. Не было другого выхода. Никакого.
- Он скрыл от тебя свой возраст? - слегка побледнела мать и отпустила дочь. - Ты понимаешь, что между вами какая разница? Тебе только семнадцать исполнилось, а ему уже перевалило за тридцать! Лина!
Громко зарыдав, Лина уткнулась лицом в ладони. Рыдания сотрясали плечи. Конечно, она не дурочка и прекрасно понимала, как далеко они друг от друга, будучи так же близки. Подобную ложь ее мать восприняла в штыки, а если до нее дойдет истина, тогда всему наступит конец. Если он еще не пришел…
- Я люблю его, - Она не узнавала собственного хриплого голоса. Посмотрела на мать, ища в ней долгожданное понимание и столь нужную поддержку. Получилось. Невзирая на тень сомнений, увидела во взгляде матери сожаление. - Очень сильно люблю. Меня не интересует ни его возраст, ни то, сколько он зарабатывает, богат или беден, мама! Меня волнует только то, что я теряю свою любовь! Я не смогу без него жить!
- Не говори так! - отдернула ее Рина Салли. - Когда он сообщил, что ему тридцать один, как ты ответила ему?
- Лина? Подожди, а сколько ты думала мне лет?
- Это имеет значение сейчас?
- Нет, мне интересно, скажи!
- Двадцать семь или двадцать восемь,
В ушах зазвенели последние фразы их разговора, начавшегося так непринужденно и весело. Пока она не испортила все. Не сумела дать ему понять, что для нее неважен этот факт. В чем заключается смысл любви? В том, чтобы быть со второй половинкой до последнего вздоха и никогда не сомневаться. Ни в чем.
- Он не получил от меня ответа, который ждал, - сильнее заплакала Лина. - Он не отвечает на мои звонки. Он прав, потому что, если человек любит, то для него нет преград.
- Напиши ему сообщение, - ответила ее мать. - Возьми и напиши, что ты сожалеешь, что ты не хотела его ранить. В чем дело, Лина? К сожалению, мы с отцом не сможем всегда за тебя решать и исправлять твои ошибки. Действуй так, как ты считаешь нужным, доченька! К тому же ему же не сорок лет!
Неудачно пошутила. Хотела разрядить обстановку и остановить поток нескончаемых слез дочери, которые резали без ножа. Застыла, вникая в предложение матери. Все верно. Нужно покончить с поведением маленькой девочки и стать наконец — таки взрослой. Независимой.