Ответ властей Фархоума оказался проще, прямолинейнее и намного дешевле. Они назвали свой проект «Пуля».
Важнейшая особенность межзвездных путешествий заключается в следующей формуле: кинетическая энергия равна массе объекта, умноженной на квадрат его скорости. Это делает процесс очень дорогим. И очень опасным. «Правосудие Эдема» подвел собственный двигатель в режиме торможения. «Пуля» избежала этой проблемы, поскольку и не пыталась затормозить. Когда объект движется со скоростью 0,97 c — а такова была скорость «Пули», когда она врезалась в Голт спустя три месяца после гибели «Правосудия Эдема», — ему вовсе не нужно обладать огромной массой, чтобы расколоть планету, как яичную скорлупку. Более того, не изобрели еще практического способа защититься от атаки на скорости света или хотя бы оповестить о ее приближении, поскольку световые волны, обозначающие прибытие угрозы, достигают своей цели всего на долю секунды раньше. «Пуля» доставила в экосистему Голта энергию, эквивалентную двумстам тысячам термоядерных бомб, за период примерно в пикосекунду[10].
Снова сделать планету пригодной для жизни после такого поражения практически невозможно.
А раз уж мы пытаемся приспособить для жизни Нифльхейм, можно догадаться: в космосе не слишком много обитаемых планет, которые ждут не дождутся нашего прибытия. Поэтому превращение одной из них в шар из расплавленного шлака, по всеобщему мнению, является величайшим преступлением в истории Альянса.
Однако никто не винит в гибели Голта Фархоум. Все обвиняют Маникобу — вот почему с тех пор большинство людей в любом из уголков Альянса считает, что лучше быть похитителем детей или коллекционировать отрезанные человеческие головы, чем стать мультиклоном.
19
Наступает десять часов. Я не выхожу на связь с Кошкой. Неужели она догадалась о том, что происходит у нас с Восьмым? Может, и нет, но после столкновения с ним сегодня днем она определенно знает, что дело нечисто, и Кошка почему-то не кажется мне тем человеком, который закроет глаза на явное нарушение.
В голову закрадывается мысль, что на данном этапе мой единственный шанс не превратиться в белковую жижу — избегать Кошки как можно дольше и надеяться, что тем временем ее съедят ползуны.
Этот план действий живет недолго. Кошка звонит в 10:02 вечера.
<Чен0197>: Ну как, ты свободен?
— Вот и накрылось медным тазом твое решение держаться от нее подальше, — говорит Восьмой. — Ты собираешься ответить?
Я поворачиваюсь к нему. Он лежит, растянувшись на кровати и скрестив руки за головой. Я сижу во вращающемся кресле, закинув ноги на стол. Читал об очередной колониальной катастрофе — на этот раз о колонии-плацдарме, погибшей в результате восстания и гражданской войны, даже не успев заслужить собственное имя, хотя на самом деле повествование меня не захватило. Главным образом я крутил в голове, рассматривая ее со всех сторон, мысль о том, как меня засунут в люк для сброса трупов.
— Наверное, — говорю я. — Все равно ведь придется, правда?
<Микки-8>: Привет, Кошка. Я тут кое-что доделывал, но да, я свободен.
Чем чаще я вижу свою переписку под ником Микки-8, тем более странным мне это кажется. Наверное, нехорошее предчувствие, которое вызывает у меня восьмерка в конце моего имени, сродни тому, что ощутил бы обычный человек, встретив надгробие со своим именем.
<Чен0197>: Отлично. Нам надо поговорить.
<Микки-8>: Встречаемся у твоего отсека?
<Чен0197>: …
<Чен0197>: Нет, Микки, давай не там. Может, снова в спортзале? Через десять минут.
<Микки-8>: Ну… хорошо. Тогда до встречи.
— В спортзале? — удивляется Восьмой. — С чего вдруг?
Я пожимаю плечами.
— Серьезно, — настаивает он. — Кто же тренируется на голодном пайке?
— В том-то и дело, — объясняю я. — Я столкнулся с Кошкой в зале вчера вечером, когда побоялся возвращаться сюда, потому что подумал: вдруг с тобой будет Нэша.
— Она и была здесь, к твоему сведению.
Я пытаюсь уничтожить Восьмого взглядом. Он скрещивает лодыжки и ухмыляется.
— В любом случае, — продолжает он, — будь осторожен. С Чен что-то не так.
— Да и наплевать, — говорю я. — В конце концов, если она меня убьет, тебе достанется полный рацион.
Его ухмылка становится шире.
— Хороший подход к делу. Слушай, а как быть с твоей рукой?
Я опускаю взгляд. Опухоль почти сошла, но я пока не разбинтовывал кисть.